Увага!

Увага! На сайті використовуються cookie файли.

The site uses cookie files

Даний сайт має вікове обмеження.

This site has age restrictions!

Я підтверджую, що мені, на жаль, давно виповнилося 18 років
I confirm that I have 18 years!

Gastronomy and Wine Portal

Стивен Спурье: «Настоящий фильм о Judgement of Paris так и не был снят»

Drinks+ удостоился чести допросить организатора и судью легендарной Judgement of Paris – Стивена Спурье (Steven Spurrier). Человек-легенда, о котором ходят споры, слухи и снимают фильмы, дал эксклюзивное интервью, рассказав, как это было не в кино. Ну, и, конечно, каких еще потрясений ждать от него винному миру в ближайшем будущем.


В честь уникальной персоны мы решили сделать апгрейд жанра интервью – и перед вами премьера: спикер один :), а вопросы ему задавали не только главред Drinks+, но и трендсеттеры украинского винного рынка.

Drinks+ (D+): Как так случилось, что родившись в Англии, Вы перебрались во Францию – причем в момент, когда между этими странами установились непростые отношения, и занялись не чем иным – как продажей французских вин и винной школой с преподаванием на английском 🙂 ? Вы бунтарь по натуре?

Стивен Спурье (C.C.): Я и не подозревал, что у Франции и Великобритании были плохие отношения, эти отношения между двумя странами просто основывались на любви и ненависти одновременно. Я переехал в Прованс в день своей свадьбы в январе 1968 года, так как купил недвижимость в Вар.

Дом выглядел почти как руины, а я ведь планировал превратить его в прекрасную загородную резиденцию 🙂 . Мой план не сработал, и это стало причиной переезда в Париж в сентябре 1970 года. Что касается характера, думаю, что я, скорее, мечтатель. Будучи младшим сыном (в Великобритании старший сын наследует поместье, но и обязан жить там!), имея возможность распоряжаться некоторыми семейными деньгами, которые оказались у меня еще в подростковом возрасте, я мог делать в жизни то, что хотел, переживая все взлеты и падения.


D+: На каком этапе подготовки к Judgement of Paris возникла идея провести подобную дегустацию – не просто американских вин к юбилею независимости США, а сравнительную слепую с лучшими французскими винами, в результате чего девять ведущих дегустаторов Франции поставили калифорнийские вина выше великих французских шато, навсегда изменив картину винного мира? Что было Вашей главной целью? Вас раздражала уверенность французов в своем непоколебимом первенстве?

С.С.: День независимости Америки  – 4 июля, дегустация в Париже состоялась 24 мая. Открыв Academie du Vin в начале 1973 года, мы оказались в центре Парижа единственным местом с дегустационным залом и англоязычными людьми. Поэтому, разумеется, к нам приезжали виноделы и винные критики из США. Качество вин, которые они привозили, настолько поразило моего американского партнера в Академии вин и меня, что мы решили провести дегустацию с целью признания этого качества за пределами Калифорнии. И вовсе не для того, чтобы побороться с французами.


Александра Воропай, бренд-менеджер винного направления компании DDS +:

Вас, как столь опытного и бывалого человека в винном мире, вероятно, трудно чем-либо удивить… Была ли лично для Вас победа калифорнийских вин на Парижской дегустации в 1976 году потрясением или Вы были уверены в результате?

С.С.: Из 10 вин в каждой категории, на самом деле, мы были довольны только двумя из пяти лучших, но и такая арифметика, конечно же, принесла бы им заслуженное признание. Однако, поверьте, когда огласили  результаты, никто не был удивлен сильнее, чем я. Я не ожидал, что вина из Калифорнии победят с таким счетом, и, хотя в долгосрочной перспективе эта история принесла выгоду и Франции, но в то время…

… это был не тот результат,

которого я хотел получить в городе, где жил и работал.

Он был шоком для меня

D+: С какой целью Вы провели повторно Парижскую дегустацию в 2006 году: есть версия, –  чтобы восстановить отношения с французскими виноделами :). Но ведь Вы понимали, что может случиться то, что случилось 🙂 и Калифорния снова победит? Хотели убедиться в тенденции? И какая была реакция ваших французских партнеров в 2006, после очередного фиаско?

С.С.: После дегустации в 1976 году бордосцы утверждали, что результаты неверны, так как их вина были слишком молодыми. Я снова проводил дегустацию в мае 1986 года в Нью-Йорке, только с красными винами, и вместо двух калифорнийских каберне, прогнозируемых в первую пятерку, в лидеры вышли три. Это вызвало у меня снова столько проблем в Бордо, что я отказался от дегустации на 20-летие Judgement of Paris, и только по просьбе лорда Ротшильда из Англии и Роберта Мондави из Напы я согласился провести дегустацию в 2006 году.

Последняя доказала простую истину, что в начале 1970-х вина Бордо почивали на лаврах, а калифорнийцы делали все возможное, чтобы сделать вино наилучшим. К началу 2000-х годов ситуация изменилась, и это наглядно продемонстрировала неслепая дегустация вин винтажа 2000 года.


Александра Воропай: Образцы, взятые для дегустации в 2006 году, находились в частной коллекции у Вас лично или Вам пришлось их выкупать у других коллекционеров?

С.С.: Все калифорнийские вина были получены от самих производителей, а весь флайт бордо куплен у лучших торговцев в Лондоне.


D+: Возвращаясь в 1976 год,  –  почему Вы решили выставить на ринг против американцев только одну страну  – многолетнего лидера  –  Францию? Не Италию, где, судя по информации в интернете, жили в детстве, не Австралию или ЮАР?

С.С.: Все не так: я не жил в детстве в Италии, и в 1976 году вина из Австралии и Южной Африки (все еще закрытые из-за апартеида) не были известны в Европе. В то же время, мой магазин находился в Париже, а вино, которое мы выставили от Калифорнии, было из сортов Шардонне и Каберне Совиньон, поэтому логично, что мы взяли тогда лучшие образцы из Бургундии и Бордо, чтобы сравнить их вслепую.


Павел Мнухин, сомелье Oysters Cava Bar, соучредитель WINETIME ACADEMY, основатель дегустационного клуба Symposium:

Верите ли Вы и сейчас, что Калифорния круче Бордо и Бургундии?

С.С.: Конечно, вина из Калифорнии более мощные, чем вина из Бордо и Бургундии, так как климат намного теплее. Я задумался над тем, что Вы имеете в виду под определением «круче, лучше». Есть некоторые очень и очень хорошие вина в Калифорнии, но я также уверен, что сегодня и в течение еще примерно двадцати лет вина из Бургундии и Бордо будут становиться все лучше и лучше.

Но напомню: «Лучшее» –  в глазах смотрящего

D+: Простите, но вот интересно: как могло случиться, что такие опытные дегустаторы не просто поставили высокие отметки калифорнийским винам, а поставили их потому, что, судя по всему, приняли их за французские? Вы тоже были в судейской команде, но знали, что собой представляют вина Долины Напа? А как объяснить прокол остальных – ведь настоящий профи способен в слепой дегустации узнать терруар и даже винтаж – не то, что спутать вина разных континентов?

С.С.: Я не согласен. Я и моя партнерша по Парижской дегустации Патриция Галлахер (Patricia Gallagher) дегустировали вина, но наши записи не были учтены в рейтинге. Во всяком случае, хотя мы знали, какие вина выставлялись, мы не знали, в каком порядке они были поданы – это была слепая дегустация. Во время дегустации вина выносились одни за другими, в темных бокалах, поэтому у дегустаторов не было возможности сравнить 10 вин бок о бок, как это было бы сегодня.

Только когда белые или красные вина демонстрировали особенно высокий уровень алкоголя или имели низкую кислотность, дегустаторы признавали его калифорнийским. Вы должны помнить, что в 1976 году вряд ли кто-либо из судей ранее пробовал вино из Калифорнии, и это означало, что, если они дали вину высокую оценку, они объективно признали его неотъемлемое качество.

Bride Valley Vineyard Landscape

Александра Воропай: Какие ещё интересные парадоксы Вам приходилось наблюдать в винном мире?

С.С.: Их слишком много. Винный мир похож на калейдоскоп: каждый раз, когда вы просматриваете его, изображение совершенно иное и никогда не может быть воспроизведено заново.


D+: Действительно ли Вы назвали фильм «Боттл шок» «глубоко оскорбительным» (deeply insulting) из-за неточностей. Что изложено не так?

С.С.: Лейтмотивом этого фильма была версия о том, что мой магазин в Париже работал плохо, лучшие винодельни не поставляли мне вино, и поэтому я стремился провести эту дегустацию, чтобы получить известность. Реальность была полностью противоположной.

Вот почему я говорю о фильме: «Больше чушь, чем шок»

D+: Можно ли сказать, что Ваша книга ‘Wine – A way оf Life’  –  история Вашей насыщенной и богатой винной жизни – в какой-то мере явилась ответом на фильм с целью рассказать правду о себе?

С.С.: Вовсе нет, это было просто желание рассказать мою историю своими словами.

D+: В своем интервью нашему журналу Фиона Тьенпон назвала ее как одну из лучших книг в современном винном мире. Каким Вам видится читатель – это профессионал или любитель вина?

С.С.: Я надеюсь, что это и профессионалы, и любители, но это не обязательное условие. Это история жизни, рассказанная самым простым способом. Если Фиона и назвала эту книгу важной, то, вероятно, потому, что моя винная жизнь охватывает самые интересные пять десятилетий, которые когда-либо переживал винный мир.

D+: В книге множество разнообразных историй. Какая для Вас стала самой откровенной, над которой Вы долго размышляли – рассказывать или нет?)

С.С.: Конечно, «Парижская дегустация» –  история, которая у всех на слуху и единственная, которая заслуживает целую главу.

Александра Воропай: Вы наверняка коллекционируете вина? Сколько бутылок насчитывает Ваша коллекция? Какое самое старое вино, которое хранится у Вас? Вы коллекционируете преимущественно Францию?

С.С.: Около 3000 бутылок, 65% французского, 15% итальянского и немного испанского, 15% Нового Света и 5% Порт. Самая старая бутылка  –  это порт «Тейлор» 1977 года.

Инна Петрух, шеф-сомелье Le Silpo, винный тренер:

Какая встреча с вином была наиболее запоминающейся? С каким вином хотели бы встретиться (продегустировать) через 5-10 лет?

C.C.: На первый вопрос затрудняюсь ответить. Второй, я хотел бы узнать больше о Санджовезе, особенно о Кьянти Классико.

Инна Петрух: Вина ближайшего будущего – это тренд сорта, региона или стиля?

С.С.: У хорошего вина должно быть происхождение, поэтому это точно не сорт.

Инна Петрух: В связи со сменой климата и вкусовых предпочтений, какие из некогда аутсайдерских вин могут занять лидирующие позиции?

С.С.: Вирджиния в США, Британская Колумбия в Канаде и любой прохладный климат, высокогорные виноградники.

Олег Кравченко, шеф-сомелье и соучредитель WinBar, Киев:

Насколько в дальнейшем в мире сохранится противостояние Новый Свет – Старый Свет?

С.С.: Мне кажется, что нет причин продолжать это противостояние, но, вероятно, так будет всегда. Самая важная вещь, которую Парижская дегустация дала миру вина, заключалась в разрыве шаблона, когда неизвестные качественные вина можно было бы попробовать вслепую и сравнить с известными винами. Причем дегустаторы-профессионалы вынесли нетрадиционное решение, однако их суждения уважаемы и принимаются к сведению.

Олег Кравченко: В какой стране Нового Света, по Вашему мнению, терруарность выражена больше всего?

С.С.: Вероятно, Чили, из-за огромной разницы между виноградниками с севера (очень жарко) на юг (довольно холодно).

Олег Кравченко: В течение следующих 10 лет какие сравнительно новые европейские винодельческие страны выйдут в топ?

С.С.: Италия и Испания, но особенно Италия.

D+: Какие винные регионы являются самыми недооцененными в мире?

С.С.: Южная Африка, так как внутренняя валюта (рэнд) очень слаба. Португалия – по качеству.

D+: Если бы была возможность стереть границы, в каком месте на земле существует идеальный виноградник, идеальный терруар, где можно создать идеальное вино?

С.С.: Как сказал Ремингтон Норман, в своей вступительной презентации в Academie Internationale du Vin, «возможно, самый большой терруар в мире еще не обнаружен». И это было 20 лет назад. Терруары освоены людьми, которые и должны открывать их в первую очередь.

Иван Бачурин, президент Ассоциации сомелье Украины:

Знакомы ли Вы с украинскими винами и каковы их перспективы?

С.С.: К сожалению, нет, но мне бы очень хотелось.

D+: По Вашим наблюдениям, существует ли очевидная разница между европейским, азиатским и американским сомелье? Или английским и французским?

С.С.: Слишком сложно ответить на этот вопрос. Конечно, есть различия, просто потому, что люди отличаются друг от друга.

D+: Вы основали L’Academie du Vin, первую во Франции частную винную школу. Наверное, это было непросто – вспомните, как это было? Чем Ваша школа отличалась от других?

С.С.: Основание L’Academie du Vin было вызвано запросом моей англосаксонской клиентуры узнать больше о вине. Чтобы удовлетворить этот запрос, нужно было создать винную школу, так что это было совсем не сложно.

D+: Что собой представляла Ваша работа над Christie’s Wine Course? Существует ли этот курс сегодня?

С.С.: По просьбе Майкла Бродбента в 1982 году я создал Christie’s Wine Course, в значительной степени основанный на курсах, которые мы проводили в Париже. Мы с Майклом и многие другие преподавали до 2012 года. Christie’s закрыли школу в 2015 году.

D+: А работа в Индии – что Вы там делали и как обстоят дела с этим бизнесом сейчас?

С.С.: Я создал компанию под названием The Wine Society of India, которая существовала около 7 лет, набрав до 12 000 членов, но из-за трудностей ведения бизнеса в Индии она никогда не приносила прибыль. Компания была закрыта около 5 лет назад.

D+: Вы руководили винным отделом в Harrods. Что Вам запомнилось ярче всего в этой работе, что было самым сложным и почему Вы попрощались с этим универмагом?

С.С.: Когда я пришел туда в июле 1991 года, департамент работал плохо, был скучный выбор вин. Когда я уходил в январе 1992 года, дела шли уже намного лучше, выбор вин был хорош, но руководство Harrods никогда не проявляло заинтересованности встретиться со мной лично и что-то обсудить.

D+: Вспомните, как Вы стали сотрудничать с Decanter, кто Вас вовлек и что привлекло в такой работе?

С.С.: В 1980-х я уже написал несколько известных книг о вине, поэтому, когда я вернулся в Лондон из Парижа в 1991 году, было логично, что Decanter пригласил меня к сотрудничеству.

D+: Согласны ли Вы с мнением, что сегодня люди стали меньше читать? Что думаете о влиянии на потребителя мнения журналистов, Инстаграм-блоггеров?

С.С.: Люди читают меньше, потому что думают, что у них меньше времени, но на самом деле их время уходит на iPhones и так далее. Любой, кто выдает информацию о вине, полезен, если эта информация действительно правдива, но в Инстаграме, безусловно, слишком много мнений. Я советую всем, кто спрашивает меня, как им покупать вино, «найти торговца вином, которому можно доверять». То же самое и с информацией, лучше использовать меньшее количество источников.

D+: На сегодняшний день в винном мире высокое значение имеет мнение винных критиков, они влияют на продажи и потребление вина. Как считаете, насколько их оценки объективны, принимая во внимание их возможную финансовую заинтересованность?

С.С.: Если у них есть возможный финансовый интерес, вряд ли их мнение будет объективным.

D+: Расскажите о Вашем правиле Three P’s.

С.С.: Очень просто: P1 – место, где находятся виноградники, как правило, хорошее место; P2 – человек, которому принадлежит виноградник или который делает вино, обычно хороший человек, и, если он/она плохой человек, они будут делать плохое вино.

P1 + P2 = P3 – это продукт и, как правило, качественный

D+: Ваш относительно новый собственный бизнес – Bride Valley Vineyard – очередной революционный шаг на пути к винным переворотам? Вы приобрели в бургундском питомнике саженцы и посадили в Англии виноград, на месте бывших овечьих пастбищ, принадлежавших вашей жене Белле, чтобы делать игристое вино. Вскоре нам стоит ожидать очередной слепой Парижской дегустации по игристым Англия:Франция :)?

С.С.: Уже проводилось множество дегустаций английского игристого против шампанского. На том же уровне цен английские вина чувствуют себя неплохо, но при более высоком уровне цен  – шампанское работает лучше.

D+: Ericde Rothschild прокомментировал этот Ваш шаг так: ‘Welcome to the Club’. Что он имел ввиду?

С.С.: Иметь в своей собственности виноградники – это всемирный клуб, но за его фразой скрывалась легкая ирония, ведь это не клуб по интересам, виноделие – нелегкий проект.

D+: В своей книге Вы рассказываете об этом проекте в главе, которую назвали ‘Poacher turned Gamekeeper’. Расшифруйте, пожалуйста, название.

С.С.: Браконьер превратился в инспектора-лесника. Это простое выражение, которое подразумевает присоединиться к противоположной стороне, по отношению к той, на которой вы находились ранее.

D+: Что стало с фермой Вашей жены, как легко она согласилась отдать землю пастбищ под виноградники в зоне рискованного климата?

С.С.: Только 28 акров из 200 находятся сегодня под виноградными лозами, а виноградникам в целом необходимо 50 акров. На остальных пасутся овцы, их кто-то выращивает.

D+: Некоторые винодельни специально заводят овец для уничтожения сорняков на виноградниках – используете ли вы симбиоз растений и животных?

С.С.: Овцы едят траву и сорняки между лозами, вот и все.

D+: Вы называете собаку Maud членом винодельческой команды. Какие у нее должностные обязанности?

С.С.: Собаки любят бегать между лозами, и каждому винограднику нужна как минимум одна собака :).

D+: Ваше отношение к биодинамическим и органическим винам. Это маркетинг или необходимость, новый уровень эволюции винного мира?

С.С.: Я восхищаюсь органическими виноградниками и особенно биодинамическими, поскольку они дают возможность лозе самой постоять за себя.

D+: Ваши лозы дали первый урожай в 2011 году, сегодня уже три наименования вина поступают в продажу в разные страны – от Северной Европы до Японии и Тайваня. Можете сказать, как они продаются?

С.С.: У меня действительно нет стратегии, но представьте, что баланс 70/30 UK/Export хорош. Мы открыли дегустационный зал и Wine & Art Room, что привлекает постоянных клиентов B2C.

D+: По каким каналам Вы продвигаете вина – выставки, конкурсы, онлайн платформы? Вообще, нуждаются ли Ваши вина в дополнительной рекламе или Ваше имя – гарантия внимания к ним?

С.С.: Я не рекламирую их – у меня минимальный бюджет. Я намерен построить бренд на основе качества и, конечно же, на признании моего имени.

D+: За Вашу карьеру Вы испытали несколько финансовых взлетов и ряд падений. Что для Вас важнее всего в работе, каков Ваш принцип?

С.С.: Не сдаваться!

D+: Как, по Вашему мнению, влияет брексит на развитие винного бизнеса?

С.С.: Я не представляю, разве что через обменный курс.

D+: Каких еще переворотов ждать от Вас винному миру?

С.С.: Мое новое издательское предприятие – Academie du Vin Library, действительно очень многообещающее и окажет большое влияние на мир винных книг.


Блиц D+

Вы продавали вино, продвигали вино и производили вино. Какая из этих ролей Вам дается легче всего?

 – Во всех этих ролях я рассказывал о вине, и это то, что я умею делать хорошо.


Парижская дегустация – оглядываясь назад, что принесла больше: славы или проблем?

– Славы и очень много.


Самое большое достижение в жизни?

– Создание L’Academie du Vin в Париже.


Причина самых крупных провалов?

– Доверял слишком многим людям.


Чем хотели бы еще заниматься, если бы жили в мире, где нет вина?

 – Это немыслимо.


Любимое вино, которое можете выпить по будням и самое дорогое – которое пьете по праздникам. Если можно, то укажите и любимый пейринг (хотя, как известно, Вы считаете, что вино не для еды, а для настроения).

 – Я не могу ответить на этот вопрос, так как пью для настроения, а не для еды, и мое настроение часто меняется, как и вино, которое всегда соответствует моему настроению.


Любимое кино :).

Настоящий фильм Judgement of  Paris, который так и не был снят из-за препятствий Уоррена Винарски (винодел в Долине Напа, основатель и бывший владелец винных погребов Leg’s Leap). Он заявил: «Мне не нужен этот фильм для моего наследия».

Но это было не только его наследие,

это было наследие Калифорнии и мира.


Досье D+

Правила Парижской дегустации

Это была слепая дегустация, вино подавалось в темных бокалах. Оценки выставлялись по 20-балльной системе. Критерии оценок не регламентировались, что предоставляло судьям свободу руководствоваться исключительно собственным мнением.

Рейтинг вин, отмеченных судьями, выводился как среднее арифметическое. Оценки Патриции Галлахер и Стивена Спурье не были приняты во внимание, учитывались баллы только от экспертов из Франции.

 

Фото: www.oregonwinepress.com, FB Bride Valley Vineyard, aloksama.com, rumasingh.com, Decanter, academieduvinlibrary.com, www.wechianti.com

Drinks+ удостоился чести допросить организатора и судью легендарной Judgement of Paris – Стивена Спурье (Steven Spurrier). Человек-легенда, о котором ходят споры, слухи и снимают фильмы, дал эксклюзивное интервью, рассказав, как это было не в кино. Ну, и, конечно, каких еще потрясений ждать от него винному миру в ближайшем будущем. В честь уникальной персоны мы решили […]

Грегор Стирлинг: «Hankey Bannister создан джентльменами. И адресован джентльменам».

Грегор Стирлинг (@whisky_gregor) – харизматичный бренд-амбассадор Hankey Bannister рассказал не менее харизматичному главреду D+ об особенностях бренда, фирменных коктейлях и своем видении мировых виски-трендов.


Drinks+: Грегор, если можно – несколько слов об истории бренда.
Грегор Стирлинг: Да, с удовольствием! Hankey Bannister был создан двумя джентльменами Бомонтом Хэнки и Хью Бэннистером в 1757 году как компания Wines and Spirits, расположенная на Джонс стрит в лондонском Вест-Энде. Здесь базировалась сеть магазинов, там же проходил процесс купажа виски из разных регионов. Бренд Hankey Bannister был очень любим сильными мира сего, среди них были принц-регент, Вильгельм IV, герцоги Норфолкский и Квинсберрийский и легендарный премьер-министр сэр Уинстон Черчилль. Качества купажа Hankey Bannister стали известны многим и оценены по достоинству. Виски получил «Королевский Патент» во время правления Георга V. На данный момент я продолжаю представлять бренд по всему миру и верю, что он действительно будет оценен украинцами по достоинству. Что касается категории виски, то Hankey Bannister относится к Blended Scotch Whisky.

На данный момент я продолжаю представлять бренд по всему миру и верю,

что он действительно будет оценен украинцами по достоинству.


D+: Расскажите об особенностях купажей.
Г.С.: Для Hankey Bannister используются молты с пяти вискикурен Old Pulteney, Balblair, Speyburn, anCnoc и Balmenach, которыми владеет компания International Beverage Holdings
Limited, где я сейчас и работаю. Также мы можем использовать тщательно отобранные односолодовые и зерновые виски других производителей. Все категории искусно объединяются мастером купажа Стюартом Харви для создания нашего бленда, а Hankey Bannister – один из очень немногих купажированных виски, изготовленных абсолютно без применения копчения на торфе. К примеру, Hankey Bannister Original – это купаж односолодового виски из всех вышеперечисленных вискикурен и так называемого «зеленого виски». Hankey Bannister Heritage – достаточно интересный, ограниченный релиз, крепость которого составляет 46%. На создание этого виски мастера-блендера вдохновил оригинальный бленд, найденный в Северном Йоркшире. Он был изготовлен в период между 1924 и 1928 годами. Мастер купажа тщательно воссоздал этот, можно сказать, античный напиток, получив в результате редкий исторический вкус. Еще в нашей линейке представлен Hankey Bannister 12 Years Old. Все виски, которые мы производим, понятны потребителю, они питкие и элегантные.

Часто люди ассоциируют шотландский виски с более дымными и агрессивными стилями,

однако Hankey Bannister – это полная противоположность такому стилю.

D+: Что привело Вас в виски-бизнес? Это была мечта или цель?
Г.С.: Хороший вопрос. Ранее я работал на другую компанию по производству виски. Затем присоединился к Hankey Bannister. До того, как попасть в виски-индустрию, я работал в барах и ресторанах, а также в области крафтового пива. И вот однажды мой друг представил меня на одном из фестивалей Глазго на стенде Hankey Bannister, и я тут же стал помогать. Мне понравилось, компании был необходим амбассадор, и теперь я здесь.


D+: Вы довольны своей работой и это видно. Каковы планы?
Г.С.: Сейчас я много путешествую, и мне это нравится. В своих поездках развиваю бренд, даю миру информацию о шотландском виски. За время работы я практически объездил мир. Провожу много дегустаций, помогаю поднять продажи, занимаюсь маркетингом.


D+: Как считаете, что отличает Hankey Bannister от конкурентов?
Г.С.: Это один из наиболее легких для потребления, мягких и питких виски. Им можно наслаждаться в любых ситуациях. Часто люди ассоциируют шотландский виски с более дымными и агрессивными стилями, однако Hankey Bannister – это полная противоположность такому стилю. Именно поэтому у него сложилась своя аудитория.


D+: Фирменные коктейли, какие они? Назовите парочку самых популярных.
Г.С.: У нас достаточно интересный коктейльный ряд, который разрабатывали наши бартендеры, в первую очередь, пытаясь передать характеры основателей бренда. К примеру, Бомонт Хэнки был искушенным «светским львом», человеком публичным, экстравагантным, любящим быть в центре светского общества. Мы сделали коктейль, который передает все эти характеристики, и назвали его именем основателя. А вот Хью Бэннистер, напротив, был умелым коммерсантом, расчетливым, требовательным. Он идеально дополнял своего более светского партнера, и мы подобрали для этого образа более строгий, сдержанный в ароматах микс. Лично я предпочитаю Hankey Bannister с имбирным элем и кусочком лайма с небольшим дэшем ‘De Kuyper Bitter’.


D+: Насколько нам известно, бренд позиционируется как коктейльный, но также есть линейка виски выдержанных стилей. Можно ли сказать, что Вы ориентируетесь и на потребителя, который предпочитает виски в чистом виде?
Г.С.: В линейке Hankey Bannister представлены 21-летние, 25-летние и 40-летние виски. Это премиальные позиции, не для коктейлей, я бы порекомендовал употреблять их действительно в чистом виде. Также в нашем портфеле есть и синглмолты из вискикурен Old Pulteney и Balblair. Таким ассортиментом мы захватываем и коктейльную аудиторию, и потребителей, которые предпочитают наслаждаться виски в чистом виде.


D+: Есть ли у Hankey Bannister вкусовые виски, которых нет в палитре у других?
Г.С.: На данный момент у нас нет в планах производить виски со вкусами. Отличительная черта нашей линейки – более дымный, сильный, интенсивный виски по рецепту, который воссоздали в лаборатории мастера купажа, это Hankey Bannister Heritage.


D+: Как в принципе относитесь к виски со вкусами?
Г.С.: Я бы назвал такие напитки инструментом привлечения. Они не для всех, конечно, но это популярный маркетинговый ход.


D+: Какие, на Ваш взгляд, основные тренды на мировом рынке виски ожидаются в ближайшем будущем?

Г.С.: На данный момент в Шотландии открывается все больше и больше вискикурен, мы наблюдаем огромное количество инновационных процессов в технологиях, многие компании экспериментируют с новыми бочками, «играют» со вкусами, дрожжами, процессами ферментации. Все это делается для перезагрузки индустрии. Я считаю, что сейчас самый бурный период в сегменте виски во всем мире. Кстати, в Украине официальным импортерем бренда Hankey Bannister является компания «Арда-Трейдинг».

На данный момент в Шотландии открывается все больше и больше вискикурен, мы наблюдаем огромное количество инновационных процессов в технологиях, многие компании экспериментируют с новыми бочками, «играют» со вкусами, дрожжами, процессами ферментации. Все это делается для перезагрузки индустрии.

D+: Как относитесь к тому, что виски расширяет географию и сегодня его делают в Индии, Украине, Грузии, Лаосе (рисовый лао-лао)? Это конкуренты или пародии?
Г.С.: Я считаю, это отличный тренд. Все, что растет в количестве, особенно виски, – прекрасный результат, и я это поддерживаю. Как я говорил, мне приходится много путешествовать и часто имею возможность пробовать также виски из других стран. Они все интересны, конечно, они не похожи на шотландский. Тем не менее, все они развивают виски-культуру. Для нас они могут быть и конкурентами, например, японский виски. Однако все же большинство потребителей ищут все-таки шотландский виски, это традиция.


D+: С какими иными типами напитков (водка, джин, байцзю и пр.) сегодня наиболее остро приходится конкурировать виски?
Г.С.: Так как мы стали активно позиционировать себя в Польше и Украине, а это более водочные страны, конечно же, первый конкурент сегодня – водка. Однако такую ситуацию можно назвать отличной возможностью покорить потребителя, который подустал от водки или другого крепкого напитка, и хотел бы открыть для себя новый, питкий, мягкий крепкий алкоголь.

Фото: Алексей Пономарев

Грегор Стирлинг (@whisky_gregor) – харизматичный бренд-амбассадор Hankey Bannister рассказал не менее харизматичному главреду D+ об особенностях бренда, фирменных коктейлях и своем видении мировых виски-трендов. Drinks+: Грегор, если можно – несколько слов об истории бренда. Грегор Стирлинг: Да, с удовольствием! Hankey Bannister был создан двумя джентльменами Бомонтом Хэнки и Хью Бэннистером в 1757 году как компания […]

Филипп Гигаль: «По моему мнению, вино La Landonne создано для будущего»

Компания  E. Guigal Wine Maison – уникальна даже для Франции.

Она владеет старейшими в стране землями в Долине Роны (Кондрие и Кот-Роти), где возделывали виноград еще 2400 лет назад. На некоторых склонах лозы высажены на террасах под углом в 65 градусов и, разумеется, возделываются вручную. При этом средний возраст лоз – 15 лет, а компания считается, несмотря на известность во всем мире,  совсем юной.

D+ пообщался с представителем младшего поколения династии виноделов, занимающим пост главного энолога, – Филиппом Гигалем.


 

D+: Винный Дом Guigal – по французским меркам – молодой. Всем известно, что Ваш дедушка Étienne Guigal, проработав 15 лет на Vidal Fleury, основал в 1946 семейное предприятие Établissements Guigal (E.Guigal) в Ампуисе. Затем Ваш отец Marcel Guigal продолжил дело с 1961 года. А как происходила передача в Ваши руки, месье Филипп?

Филипп Гигаль (Ф.Г.): Я официально присоединился к компании в 1999 году после получения диплома магистра OIV в области энологии. С отцом мы работаем плечо к плечу в русле философии Guigal, по сегодняшний день ежедневно вместе лично тестируем вина. Моя жена Ева, которая присоединилась к команде сразу после нашей свадьбы в 2008 году, координирует многие бизнес-задачи, PR и  отдел национальных продаж.


D+: Каким человеком был Ваш отец, что из его уроков Вы запомнили лучше всего?

Ф.Г.: Мой отец – трудоголик. Он до сих пор деятельный, преданный делу человек, сродни моему дедушке, который за свою жизнь выпустил 67 винтажей! Так что перед моими глазами – блестящие примеры для подражания, отвечающие девизу Chateau d’Ampuis: «Тяжелый труд приносит свои результаты».


D+: Как в Доме Guigal разделяются обязанности: кто занимается маркетингом & продажами, кто является виноделом и управляет производством, кто следит за виноградниками?

Ф.Г.: Мы с отцом обсуждаем все тонкости управления: решаем вместе, но единогласно 🙂 . Нас можно назвать «взаимозаменяемыми». На производстве нам помогает сильная техническая команда. Моему отцу нравится работать с виноградарями в поле, а мне импонирует сфера продаж. В основном я занимаюсь экспортными рынками, и в этом мне помогает Ева, в частности, с внутренними расчетами, а также PR и отделом маркетинга.

D+: В 2007 году стоимость вина La Landonne 2003 побила рекорды среди всех вин Роны. Расскажите о составляющих цены на этот винтаж и отличии от остальных вин Вашего ассортимента?

Ф.Г.: На самом деле, вино само по себе – не единственный фактор, влияющий на ценообразование. Правда, один из существенных ввиду уникальности образцов. Скажем, мы производим лимитированное количество бутылок с крошечного виноградника La Landonne.  А в 2003 году мы потеряли около 70% урожая с него из-за экстремальных погодных условий.

Конечно, производить вино очень дорого – учитывая, что всё делается вручную, на наших крутых виноградных склонах сложно работать: культивация земли,  защита лоз, сбор урожая… Мы придерживаемся низкой урожайности, при этом выбираем самый лучший виноград для производства; выдерживаем вино в течение 40 месяцев исключительно в новых бочках. (Все эти технические решения порядком дороже, чем обычные методы виноделия).

Из-за небольшого участка (около 1,21 га), наше производство в среднем достигает лишь менее 7 тыс. бутылок за винтаж, это немного. Затем цена устанавливается в соответствии со спросом: вино эксклюзивное, потому пришлось искать особый подход к организации системы дистрибуции и сбыта. Вина, произведенные по предзаказу, предстоит распределить на 140 стран-экспортеров, где мы представлены. А распределить эти вина еще и между нашими 5000+ французскими клиентами – настоящий тяжкий труд…

Многие люди хотят попробовать уникальное вино, потому цена растет: как на нашем заводе, так и на винном рынке в целом. Поскольку заполучить вина Guigal действительно сложно, наши партнеры продают их затем, и правда, дорого.

D+: Есть такое мнение: лучше белое Франции рождено в Кондрие, а лучшее Кондрие – во владениях семьи Guigal. Тем не менее, Вы расширяетесь: в 2000 году Дом E. Guigal приобретает два винодельческих хозяйства: Jean-Louis Grippat (в Сен-Жозеф) и Domaine de Vallouit  (в Кот-Роти и Сен-Жозеф), а в 2005 году – еще и Domaine de Bonserine. Что привлекло: топовые виноградники, заманчивые ценовые предложения или необходимость позиционирования в других аппелласьонах?

Ф.Г.: Мы приобретаем участки исключительно ради уникальности терруара и соответствия нашему собственному видению качества в производстве эталонных вин.

К таким уникальным виноградникам относятся Grippat и de Vallouit, что позволило нам создать белые вина St. Joseph Lieu-dit и Vignes de l’Hospices, которые являются лучшими образцами вин из Сен-Жозефа (St. Joseph) в Турнон-сюр-Роне, а также эталоном  наименования на сегодня.

Наш Ermitage Ex-voto еще один пример культового вина,

произведенного в стиле прежних великих шато.

Мы очень гордимся тем, что являемся производителями этих легендарных вин.

D+: В 2009 году семь вин La Landonne (1985-2005), девять вин La Mouline (1976-2005) и пять винтажей La Turque (1985-2005) получают 100 баллов от Роберта Паркера. Как это повлияло на Ваш бренд в дальнейшем: повышение ценообразования; заметное увеличение продаж/приток новых клиентов; в дверях Вашего поместья толпились винные критики и журналисты?

Ф.Г.: Мы гордимся высокими оценками наших топовых вин. Однако, хотя эти показатели воздействуют на ритейл и сам рынок, но никоим образом не сказываются на ценообразовании наших релизов. Влияют производственные затраты, расходы дистрибуции и сам рынок в целом.

D+: Как вообще происходит процесс ценообразования? Кто у Вас за это отвечает, как принимаются такие решения?

Ф.П.: Прайс – моя с отцом совместная задача. И, учитывая расходную часть, конечно, формируются тарифы. Но, в основном, стоимость определена соответствием нашего восприятия и качества каждого винтажа.


D+: Наверняка, Вы знаете о диаграмме на сайте AAWE, которая облетела интернет: сколько рабочих часов нужно затратить, чтобы заработать на бутылку вина Guigal. На вершине этой пирамиды – самый высокооплачиваемый житель Люксембурга, но и ему нужно отработать 9 часов. О какой именно бутылке идет речь? Как Вы относитесь к этой информации в принципе – это пиар?

Ф.Г.: К сожалению, я не знаком с этим опросом и потому вряд ли могу его прокомментировать.

D+: Вы производите вина Кот-Роти: Bruneet Blonde de Guigal (с 1995 года), Château d’Ampuis, La Landonne (с 1978 года), La Mouline (с 1966 года) и La Turque (с 1985 года). Менялось ли когда-то процентное соотношение сортов в этих блендах (кроме сортового La Landonne)? Или с момента выпусков, несмотря на климат и другие обстоятельства, купажи оставались неизменными?

Ф.Г.: Соотношения сортов остались неизменными: процент Viognier никогда не меняли, потому что имеем дело с fieldblend, сформированным на винограднике.


D+: Ваше вино-фаворит среди собственного ассортимента? Расскажите о нем и его органолептических характеристиках.

Ф.Г.: Мой фаворит – La Landonne. Возможно, потому что мой отец посадил этот виноградник в честь моего рождения, в январе 1975 года. По моему мнению, вино La Landonne, баланс и богатство которого могут без проблем сохраняться десятилетиями, создано для будущего.


D+: Какой винный пейринг Вы предпочитаете к своим белым, а какой к красным?

Ф.Г.: Ответ на этот вопрос может превратиться в бесконечную дискуссию, даже книги будет мало:) Но если кратко, то я – приверженец классического пейринга.


D+: Какие каналы продаж самые эффективные для вин Guigal: online-заказы, прямые продажи (частным клиентам и коллекционерам), негоциантам или масштабные экспортные закупки?

Ф.Г.: Самую большую аудиторию клиентов составляют французы, очень преданные и интеллигентные частные клиенты. С нами работают лучшие рестораны и энотеки. Мы не ведем бизнес с супермаркетами.

На Францию приходится половина наших продаж, остальные 50% – экспорт, объединяющий 140 стран, среди которых крупнейшими рынками являются США, Канада, Япония и Северная Европа.

D+: Какие раритеты Вы храните в Вашей личной (домашней) винной коллекции сегодня?

Ф.Г.: Я отношу себя к категории почитателей винтажных портвейнов, к примеру, мечта – Vargellas 194, как и Warre’s 1977 года. Как тут выбирать 🙂 ?


D+: В июне мы слышали об инвесторах из Haichang Group, вложивших £50 млн во французскую индустрию вина. И, если положиться на достоверность британского Telegraph, то около 160 виноделен Бордо уже принадлежат китайцам. Как обстоят дела в Роне? Как Вы относитесь к тенденции приобретения французских шато азиатскими или российскими инвесторами?

Ф.Г.: Поскольку именно качество определяет успех наших доменов, мы не вправе влиять на коллективное мнение и подобные решения. Но мое видение ситуации такое: французские Дома сегодня стали предметом коллекционирования.  В то время, как наши виноградники –  это место, где люди должны работать, служить этим терруарам и землям AOC.

Покупка старинного имения – не победа в лотерее,

а начало долгой истории, наполненной тяжелым трудом.

D+: Расскажите о деловых отношениях Дома Guigal с операторами рынков Азии и Европы? С кем работать приятнее с точки зрения человеческого фактора, с кем – с экономической точки зрения.

Ф.Г.: В целом наш бизнес хорошо развивается в регионах Азии и Европы. Одним из самых благоприятных рынков можно назвать Японию. Ну, и тот факт, что я люблю японскую кухню в ее идеальном сочетании с Condrieu, отчасти влияет на мой ответ 🙂 .


D+: Какие обновления коснулись виноградников за период Вашего правления хозяйством?

Ф.Г.: Мы с отцом вкладываем много труда в развитие инфраструктуры наших владений. Например, сейчас у нас работает внушительная бригада из 15 каменщиков, восстанавливающих античные стены, некогда построенные римлянами на севере Роны. Такие усилия не сделают лучше наши вина, но это действительно необходимо, чтобы сохранить виноградники, их историю и обеспечить им будущее.

D+: Урожай 2018: насколько он хорош для будущих вин Е.Guigal? Какие прогнозы по белым, красным? Ощущаете ли влияние глобального потепления и насколько оно положительно/отрицательно?

Ф.Г.: Винтаж 2018 года был потрясающим: мы крайне редко встречаем такое совпадение: выдающееся количество урожая с чрезвычайно высоким качеством. Глобальное потепление благоприятно влияет на наши лозы, поскольку мы собираем урожай до Дня осеннего равноденствия, то есть до начала дождей. Созревший, достигший идеальных кондиций виноград сохраняет кислотность, ведь мы собираем ягоды почти за 2 недели до привычного графика, сформированного еще в 80-х годах. Сегодня мы не ощущаем каких-либо негативных последствий потепления, но беспокоимся о снизившемся числе осадков.


D+: Какие новости ожидать винному миру от Дома Guigal в 2019 году: проекты/релизы/покупки/сотрудничества?

Ф.Г.: Мы восстанавливаем древнее, очень красивое здание, которое послужит винным погребом: здесь будем принимать частных клиентов и посетителей, которые хотят увидеть наш музей, где хранятся семейные коллекции инструментов римского периода и орудий труда середины XX века, используемых в виноделии. Часть этого проекта будет оборудована для проведения семинаров или закрытых дегустаций.

Конечно, тестинги фамильных вин Guigal будут комментировать дипломированные сомелье. Мы планируем открыть Le Caveau du Chateau до конца 2019 года.

D+: На какие международные мероприятия или выставки Вы отправляетесь лично? Какие выставки для Вашей компании must?

Ф.Г.: Мы участвовали в мартовском Prowein в Германии, также наш Дом будет в следующем году представлен на выставке Vinexpo в Гонконге и на первой выставке Vinexpo Paris в январе 2020 года.


D+: Какие каналы продвижения для Вас наиболее приемлемы и эффективны?

Ф.Г.: По версии World Award BWW Сompetition 2017, Винный Дом E.GUIGAL признан Best Winery. При этом E.Guigal Ex-Voto Ermitage Blanc 2013 получил «золото» как «Лучшее белое вино мира» и «Лучшее белое вино Франции»; La Landonne 2009 получило «бронзу» как «Лучшее красное вино мира» и стало  «Лучшим красным Франции» и заодно «Лучшим вином Франции».


D+: Мы поздравляем Вашу команду с получением такого списка наград. Как все происходит: Вы отбираете конкурсы, в которых будут участвовать Ваши вина, или это конкурсы приглашают Вас?

Ф.Г.: Мы не гонимся за признанием и наградами, хотя, разумеется, действительно счастливы их получать. Эти конкурсы, скорее, адресованы потребителям, нас они мало волнуют.


D+:  Вы считаетесь самым крупным и при этом одним из самых премиальных производителей Роны. Как Вам удается сохранять баланс качества с количеством?

Ф.Г.: Качество – главное, что ведет Guigal вперед, а количество – оно пришло с успехом. Поэтому нам пришлось адаптироваться и мы обычно говорим об этом так: «Баланс юности компании с высокой  эффективностью и динамикой».


Досье D+

Maison E. Guigal – выдающийся винодел Долины Роны. Только в северной области Кот-Роти (Cote Rotie АОС) завод винифицирует 40% всего вина (!), производимого аппелласьоном. А образцам Cote Rotie и Guigal Ex Voto до сих пор нет равных среди эталонов качества и органолептики наименований Cote Rotie АОС и Hermitage АОС соответственно. Винных почитателей должен впечатлить тот факт, что такие достижения дались винодельне менее чем за 60 лет!

И вообще, сложно сказать, настолько высоко был бы оценен терруар французской Долины Роны винными гурманами без существования Дома Guigal.

Винный Дом основал Этьен Гигаль (Eitenne Guigal) в 1946 году. Большую часть опыта и знаний винодел получил на заводе Vidal Fleur, где проработал 15 лет. И, как говорят, возвращаясь к истокам, в 1984 году он выкупает это имение, работая плечом к плечу со своим сыном Марселем (до 1988 года). Наследник продолжил семейное дело, обучая уже своего сына Филиппа (Philippe) управлению фамильным бизнесом.

Они расширяли территории виноградников в Эрмитаже,  приобретая земли, принадлежавшие Jean-Louis Grippa, среди которых важнейшей «добычей» стало поместье Domaine Vallouit.  Винодельня приняла участие в конкурсе «Создать лучшее вино Эрмитажа», и лучшим стал образец лимитированного выпуска – Ex Voto. (Название происходит от латинской фразы «вследствие желания»).

Вино Guigal Ex Voto создается из Syrah (сорт Сира) с виноградников 2.2 гектара. Большая часть лоз высажена на крутых холмах, в основном на гранитных почвах, иногда с примесью камней, глины и песка. В среднем лозам от 35 лет.

На протяжении многих лет энологи Дома сокращали время, отведенное выдержке в бочке, надеясь придать больше свежести. В среднем виноматериал выдерживается в течение 30-36 месяцев в дубовых французских бочках. Средний релиз Guigal Ex Voto составляет около 600 ящиков.

Лучшие винтажи:  2018, 2017, 2016, 2015, 2012, 2010, 2009, 2007, 2005, 2003 и 2001.

В винном портфеле хозяйства также имеется эксклюзивное вино Guigal Ex Voto Rouge, которое производится только в лучшие годы; используется урожай Syrah (100%) с виноградных лоз лучших участков Bessards (30%), Greffieux (30%), L’Hermite (20%) и Murets (20%). Средний возраст лоз 50-90 лет. Дом выпускает и базовое вино, используя более молодые лозы.

Белые сорта винограда – 90% Marsanne и 10% Roussanne в возрасте от 50 до 90 лет – используют для производства белого вина Guigal Ex Voto Blanc. Почва участка Murets (1,6 га) в основном состоит из камней, мелких камней, глины, песка и известняка.

Белое вино выдерживается в 100% новых бочках из французского дуба. Guigal также производит стандартное эрмитажное белое вино. Средний выпуск составляет около 500 ящиков.

Сегодня земельные владения Дома Guigal простираются в наилучших аппелласьонах региона Роны: Hermitage, Cote Rotie, Condrieu, St. Joseph, Crozes Hermitage, Chateauneuf du Pape, Gigondas, Tavel и Cotes du Rhone.

 

Фото: (с) Guigal, www.sothebys.com, www.vintus.com

 

Компания  E. Guigal Wine Maison – уникальна даже для Франции. Она владеет старейшими в стране землями в Долине Роны (Кондрие и Кот-Роти), где возделывали виноград еще 2400 лет назад. На некоторых склонах лозы высажены на террасах под углом в 65 градусов и, разумеется, возделываются вручную. При этом средний возраст лоз – 15 лет, а компания […]

Jacques Thienpont: «На самом деле, мы просто фермеры»

Звездная пара – винодел Жак Тьенпон (Jacques Thienpont, Дома Le Pin, L’IF и L’Hêtre) и Фиона Моррисон (Fiona Morrison – управляющий директор известной виноторговой компании Thienpont Wine, Master of Wine и винный консультант Brussels Airlines) рассказали эксклюзивно Drinks+ о своем семейном бизнесе, увлечениях, работе и планах.


Drinks+: Г-н Жак, г-жа Фиона, несколько слов о вашей семье. Как вы познакомились, насколько велика ваша семья и кто в ней за что отвечает?

Фиона Моррисон и Жак Тьенпон (далее – Ф.М.&Ж.Т.): Мы встретились в Бордо в 1997 году и были представлены друг другу кузеном Жака, Франсуа – бордоским негоциантом. У нас двое детей, Жорж, ему 21 год и Уильям, ему 20. На данный момент они проходят обучение в Бельгийском университете. И так мы все годы курсируем между Бельгией и Померолем. Жак присматривает за поместьями в Бордо, а Фиона управляет бизнесом, который связан с работой негоцианта в Бордо. На самом деле мы тесно сотрудничаем по всем проектам.


D+: Традиционно наш любимый вопрос, почему вы выбрали вино, как оно появилось в вашей совместной жизни?

Ф.М. & Ж.Т.: Жак вырос в семье, связанной с вином, и для него было естественно связать свою жизнь с семейным бизнесом своего дяди, а затем начать делать вино в Бордо. Фиона заинтересовалась вином в раннем возрасте, дегустируя вино с отцом, а затем руководила винным объединением, еще когда училась в университете. После нескольких лет в журналистике она начала работать как винный импортер в Соединенных Штатах. Когда мы впервые встретились, заочно знали друг о друге, у нас обоих был большой опыт в винном бизнесе.


D+: Могли бы описать свою жизнь в 5-7 словах, буквально в паре предложений.

Ф.М. & Ж.Т.: Разнообразная, занятная, связанная с вином, путешествиями, знакомством с новыми людьми, гибкая, трудолюбивая, приносящая радость.

D+: Г-жа Фиона, Вы много путешествуете, насколько мы поняли, общаясь с Вами, часто бываете вдалеке от семьи. Как любите проводить время, возвращаясь домой, находясь рядом с мужем, детьми?

Ф.М.: Выходные дома с семьей довольно простые  – прогулки с собаками, велосипедные путешествия, совместное приготовление еды, встречи с друзьями семьи. Каждый год мы стремимся проводить отпуск вместе в прекрасных местах, где можем наслаждаться природой и заниматься спортом. Мы стараемся, чтобы выходные были свободными, потому что мальчики возвращаются из университета и тогда мы вместе всей семьей.


D+: Когда вы не занимаетесь производством, дегустацией или продажей вина, что каждый из вас любит делать больше всего – есть ли хобби?

Ф.М. & Ж.Т.: О, их множество: опера, музыка, архитектура, искусство – посещение музеев, галерей, концертов и т. д. Спорт – велосипед, пеший туризм, плавание. Наши мальчики любят плавать и кататься на лыжах вместе с нами. Путешествия по множеству интересных мест. Любим проводить время с нашими большими семьями в Великобритании или во Франции, где мы разделяем винную собственность с сестрой Жака и ее семьей, в Côtes de Castillon.


D+: Когда упоминают персону Жака Тьенпона, то говорят, что гламурный образ Le Pin за границей находится в контрасте с самим виноделом. Как это выражается и почему вообще используют такое сравнение?

Ж. Т.: Зачастую образ владельца винодельни ассоциируется с шиком и экстравагантностью. На самом деле мы просто фермеры, мы следим за нашим урожаем, отслеживаем погоду и вегетацию; берем во внимание все тонкости и детали виноделия, и в этом нет ничего пафосного.

Конечно, очень весело наряжаться и ходить на модные дегустации и ужины в Le Pin, но это абсолютно не важная часть нашей работы. Люди вне винного бизнеса, которые встречают нас во время этих событий, наблюдают красивую сторону винного бизнеса, но видели бы они нас всего за несколько часов до этого, когда мы работали в джинсах и ботинках в подвале или на виноградниках 🙂 .


D+: Как бы вы описали природу, пейзажи, виноградники Помероля?

Ф.М. & Ж.Т.: Помероль стал монокультурным – сплошные виноградники, вокруг не так много деревьев. Сорок лет назад, когда Жак купил Le Pin, все было по-другому: были поля и огороды, больше деревьев и даже ипподром. Плато Помероль имеет высоту всего около сорока метров, но это ценная часть аппелласьона.

Старая национальная дорога усажена красивыми платанами, она прорезает аппелласьон на севере, к югу виноградники более пологие и примыкают к Cheval Blanc и Figeac, двум очень известным поместьям Сент-Эмильона. На востоке небольшая река Барбанн отделяет Помероль от аппелласьона Лаланд-де-Помероль, где почвы богаче, а на западе виноградники соприкасаются с городом Либурн.


D+: В не столь отдаленном прошлом Помероль характеризовался как территория с множеством небольших поместий, однако теперь семьям трудно удержать свою землю в собственности. Почему?

Ф.М. & Ж.Т.: До того, как лучшие померольские владения стали такими знаменитыми и дорогими, это была земля крестьянского земледелия. В прошлом 800 гектаров Помероля были поделены между 180 производителями, 50 из которых имели менее одного гектара лоз. Затем, чтобы гарантировать качество, согласно законодательству, все вина Помероля обязали производить в пределах наименования, поэтому виноделам, которые владели небольшими участками земли, пришлось стать перед дилеммой: построить погреб, что дорогое удовольствие, или продать свои виноградники.

Наполеоновские законы наследования гласят, что каждый член семьи получает наследство, а если семьи большие, то некоторые предпочитают иметь деньги, нежели небольшую часть виноградника. Сейчас земля стала настолько дорогой, а сам аппелласьон так мал, что теперь каждый хочет владеть частью этого волшебного терруара.


D+: На данный момент так называемым монополистам, крупным компаниям, а не семейным бизнесам принадлежит все больше и больше шато региона. По Вашему мнению, как это влияет на винный бизнес, как с точки зрения виноделия, так и с точки зрения продаж, позиционирования вина на международных рынках?

Ф.М. & Ж.Т.: Да, так оно и есть. На данный момент в Помероле все меньше семейных имений, к сожалению. Ранее все друг друга знали, была более уютная атмосфера. Но, с другой стороны, крупные компании обладают огромными ресурсами и многое сделали для маркетинга и продвижения Помероля, так что, возможно, вина из нашего аппелласьона стали намного более известными за последние десятилетия. Само плато Помероля обладает разнообразными почвами, поэтому и стили, и качество сильно различаются. Вина удовлетворят любые вкусы, действительно, весь международный рынок. Ценовая политика подходит для любого желающего импортировать, так как мы являемся единственным великим аппелласьоном Бордо, которое не имеет классификации сортов.


D+: С 1979 года Вы приобрели первый гектар Le Pin, насколько изменилась стоимость земли за эти годы?

Ж.Т.: Я купил первый гектар Le Pin в 1979 году за миллион французских франков. И все, особенно семья, думали, что платить за виноградник такую цену, – сумасшествие. Последняя сделка в Помероле, состоявшаяся пару лет назад, оценила один гектар виноградных лоз в более чем пять миллионов евро, так что, как вы можете видеть, произошло невероятное повышение цены.


D+: Г-н Жак, Вы очень давно занимаетесь виноделием в Помероле, и всегда лично принимаете участие в процессе. Менялся ли стиль вин с годами? Опишите органолептику идеального для Вас вина.

Ж.Т.: Я делаю вино настолько естественно, насколько это возможно, с минимальным вмешательством. Вино производится на винограднике, а не в погребе, поэтому, если стиль изменился, я думаю, это, скорее, естественная эволюция, которая связана с возрастом виноградных лоз или изменениями климата.

Я всегда использовал 100% новый дуб для выдержки вин и проводил малолактическую ферментацию в бочках с очищением только яичным белком после 18-месяцев выдержки. Вина Le Pin сделаны из 100% Мерло, выращенного на гравии с оксидом железа, поэтому они имеют естественный богатый вкус с нотами жареного кофе и трюфеля. Как только вы познаете аромат вин Le Pin, вы сможете обнаружить его в каждом винтаже, хотя, конечно, стиль меняется в зависимости от урожая.


D+: С кем из энологов консультируетесь?

Ж.Т.: Для анализа нашего вина мы используем лабораторию Дэни Роллан, которая находится практически по соседству, в деревне Катуссо. Я использую энолога исключительно как врача, звоню Дэни, только если у меня есть проблема. Мы очень хорошие друзья и я ценю ее советы.

D+: Какую технику могли бы назвать гордостью своей винодельни? Вы – сторонники инноваций, традиций или совмещения этих подходов? Какие процессы оборудованы в русле этих ваших убеждений?

Ж.Т.: Нет никакой техники, существуют только процессы.

Виноделие  – это не техника,

а внимание к мелочам и точность

Нас привлекают инновации, и если есть лучший, и более эффективный процесс, он нас заинтересует. Однако, должны сказать, что мы все-таки традиционалисты. Я всегда повторяю Фионе, что мы не будем менять мой 40-летний способ производства вина только ради инноваций.

Конечно, что действительно важно, так это работа на виноградниках, которая выявила различия между участками. Мы винифицируем эти участки по отдельности, в соответствии с возрастом виноградных лоз, их энергией, типами почвы и воздействием. И это тенденция, которая затронула весь регион Бордо, и вина стали намного лучше благодаря этому. Мы должны воздать должное моему двоюродному брату Александру Тьенпону и его сыну Гийому в Vieux Château Certan, еще одному нашему семейному шато в Помероле, поскольку именно они курируют процессы на виноградниках Le Pin для нас.

D+: Что Вы думаете о биодинамике, органике и прочих подобных тенденциях в виноградарстве? Используете ли какие-то из этих приемов?

Ж.Т.: Конечно, наше виноделие – это естественный прогресс. Мы не используем пестициды или гербициды и очень осторожны в отношении применяемых нами методов лечения. Делаем это только в случае крайней необходимости.


D+: На вашем веб-сайте мы читали, что вы (мистер Тьенпон) иногда спорите о «безумных винах». О чем эти дебаты? Как вы относитесь к «гаражным винам»?

Ж.Т.: Это, скорее, что-то из прошлого, когда на рубеже тысячелетий в регионе появилось много новых микро-виноделен. Они смотрели на Le Pin и вдохновлялись. Это были очень маленькие винодельни, а вина продавались очень дорого. Честно говоря, большинство из них не сохранилось. Их называли «гаражными винами», потому что именно так в прошлом прозвали Le Pin, когда я впервые стал делать вина в небольшом помещении под домом.

Сегодня этого дома больше не существует, с 2011 года у нас новая винодельня, так что, думаю, мы тоже выросли. Я должен также добавить, что в начале своей деятельности я продавал вина Le Pin очень разумно. Был успех с различными критиками, дистрибьюторами, а также с прессой. Все зарабатывали деньги, продавая Le Pin, и потребитель был счастлив. Я, по-сути, позволил рынку самому определить цену и создать репутацию нашего вина.


D+: Г-жа Фиона, Вы представляли семейные вина в азиатских странах. Расскажите подробнее о путешествии? Как прошла презентация? Довольны ли Вы результатом?

Ф.М.: Мы, на самом деле, путешествуем по работе не так уж и много, у нас есть бренд-амбассадор. К примеру, двоюродный брат Жака, Франсуа Тьенпон, продает наши вина через свою компанию-негоцианта. Но недавно мы впервые были во Вьетнаме и очень впечатлились энергией, знаниями и трудолюбием этого народа. Конечно, наши вина хорошо известны в Японии, Сингапуре, Китае и Гонконге, и это для нас достаточно зрелые рынки. Мы уважаем наших клиентов и видим их довольно регулярно либо в Бордо, либо на выставках в их странах.

 

D+: Ощущали ли разницу во вкусах европейского и азиатского почитателя? Какое вино/винтаж из вашего портфеля оказалось фаворитом в Азии? Был ли опыт с местным пейрингом?

Ф.М.: Азиатские потребители, возможно, более предприимчивы, чем большинство европейцев, которые выросли на классических пейрингах. У азиатской кухни другой профиль вкуса  – больше специй, больше умами – было очень интересно наблюдать, как она хорошо сочетается с нашими винами.

Когда мы находимся в азиатских странах, особенно в Японии и Вьетнаме, сами очень любим пробовать местную кухню. Вина Помероля с их большим процентом Мерло хорошо сочетаются с богатой, довольно острой пищей. Нам просто нужно быть осторожными, выбирая винтажи, в которых танины стали более мягкими. Винтажи 2011 и 2012 уже созрели для отличного азиатского фудпейринга и мы представляли их в нашей поездке.


D+: Г-н Жак, г-жа Фиона, Вы позиционируете свой бизнес как семейное виноделие, а также являетесь крупным негоциантом. Как совмещаются эти два разных процесса?  Если говорить на языке цифр, сколько процентов в ваших сердцах занимает каждое из этих занятий?

Ф.М. & Ж.Т.: Все подразделения нашего бизнеса – часть винного опыта. Винодельческий бизнес семьи начался еще в 1842 году. Когда дедушка Жорж Тьенпон купил свое первое поместье, его также уважали как винного негоцианта. Оба крыла нашего бизнеса работают вместе достаточно естественно, слаженно. Конечно же, если мы будем заботиться о выращивании лоз и производстве наших вин, мы будем так же заботиться о том, как вина распределяются и продаются по всему миру. Это часть одного целого, так же, как в Бургундии с топовыми Винными Домами.

D+: Как отбираете вина для Торгового Дома Тьенпон? Назовите, пожалуйста, пятерку лидеров.

Ф.М.: Мы, конечно, продаем вина, которые хотели бы пить сами. Мы не выбираем те, которые считаем слишком дубовыми, слишком концентрированными или экстрагированными.

Наш стиль – элегантность и свежесть.

Невозможно выбрать пять лучших вин

Если говорить о количестве проданных бутылок, то бестселлером является вино Château Pellebouc, которое производит брат Жака Baudouin Thienpont, оно продается примерно за 9 евро. А вот с точки зрения престижа, мы рады продать некоторые из величайших имен в Бордо и Бургундии, включая Vieux Chateau Certan, Petrus, Lafleur, Haut Brion, Raveneau, Marquis d’Angerville и Grivot. На самом деле, великих вин множество.


D+: Могли бы подробнее рассказать о принципах продаж? Какие инструменты задействуете: дегустационные залы, фьючерсы, аукционы и т.д.

Ф.М.: Вино лучше всего продается, если использовать индивидуальный подход, наш опыт и наши дегустационные возможности. Мы доступны для наших клиентов, даем им советы и знания, однако в нашем распоряжении и хорошая команда продавцов во главе с племянником Александром. Да, мы проводим дегустации и продаем вина Бордо en primeur, но Le Pin при этом закрыт для публичных посещений.

Каждую неделю мы проводим дегустации для частных клиентов, группы молодых людей, которые только начинают работу с вином, дегустации для сомелье, дегустаций в необычных местах, таких как галереи и магазины, и множество ужинов для виноделов в топ-ресторанах. У нас есть информативный веб-сайт со всеми дегустационными заметками на трех разных языках, и мы предоставляем достаточно много информации о поместьях и виноделах.


D+: Часто виноделие идет рука об руку с ресторанным бизнесом. Были ли у вас такие мысли или планы? Если да, расскажите, пожалуйста, подробнее.

Ф.М. & Ж.Т.: Категорически – нет. Владеть рестораном –  не наш бизнес. Он требует много времени и самоотверженности 24 часа в сутки. Но мы очень тесно сотрудничаем со многими ресторанами и понимаем проблемы их бизнеса.


D+: Г-жа Фиона, Вы – очень разносторонняя личность. Помимо виноделия, продвижения, Торгового Дома, еще ведете блог, пишете книги, выступаете перед аудиториями. Расскажите о самых для вас интересных, важных проектах.

Ф.М.: Все мои проекты – я и мой опыт. Я очень общительный человек, люблю встречаться с людьми. В начале моей карьеры опыт в области коммуникации и маркетинга вина показал, что пояснение сути вина, обмен энтузиазмом и знаниями, а также опыт дегустаций – это неотъемлемая часть винного бизнеса. Мы не должны забывать, что вино – сложная тема, и если сможем облегчить ее понимание, то нашим клиентам станет намного комфортнее с ним работать. Я была счастлива получить квалификацию Master of Wine. Она научила меня многому, научила общаться с вином.


D+: Вы принимали участие в составлении винной карты «Брюссельских авиалиний». Каков ее принцип и как выбираете бренды? Какова ваша роль в этом проекте?

Ф.М.: У нас есть дегустационная комиссия, состоящая из одного или двух экспертов-энологов и команды из «Брюссельских авиалиний» – бортпроводники, обслуживающий персонал, каждый имеет право голоса.

Мы дегустируем вина вслепую и ищем те, которые будут иметь хороший вкус на большой высоте.

Это вина, где преобладают фрукты и свежесть, не слишком танинные.

В итоге выбор зависит от цены и вкуса, поэтому окончательный вердикт делается вместе с руководством «Брюссельских авиалиний».

Я не обязательно выбираю известные бренды, хотя всегда интересно, когда в перечне слепой дегустации стоят Jackson Family или Torres. Я хочу, чтобы этот список стал путешествием, открытием, поэтому в перечне для дегустаций есть вина и производители из других стран, о которых никто никогда не слышал. Наконец, я очень горжусь тем, что у нас хороший выбор бельгийских вин, поэтому каждый месяц или около того мы стараемся предлагать также домашнее вино.


D+: Обычному человеку даже трудно представить, что такое процесс консультации клиентов Сhristie’s, – что Вы периодически делаете. Приоткройте, пожалуйста, занавес – как все происходит? Вы сами покупаете и продаете вина через аукционы? Какая максимальная цена была на ваше вино, какая рекордная партия выкупалась в таком случае?

Ф.М.: Я перестала работать с Christie’s некоторое время назад, когда взяла на себя управление негоциантской компанией. Просто не хватало времени, еще и возник небольшой конфликт интересов при продаже вина через нашу собственную компанию, и в работе с аукционным Домом. Я уважаю ведущие аукционные Дома  –  Bonham’s, Christie’s, Sotheby’s. Но считаю, что лучший способ купить первые вина мира – это как можно скорее после их выпуска обратиться к надежному импортеру или негоцианту, либо непосредственно в поместье.

D+: Согласна, но вот, кстати: любой ли желающий импортер может купить вина Le Pin? Как посоветуете действовать тому, кто хотел бы продавать ваши вина в своей стране?

Ф.М.: К сожалению, Le Pin производит очень мало вина  – всего от 5000 до 6000 бутылок в год, поэтому у новых импортеров шансов нет. Мы работаем с одними и теми же компаниями уже несколько десятилетий и очень преданы им.

Наши вина распродаются за полчаса,

а если бы мы открыли продажи,

то получили бы огромный лист ожидания

Единственный шанс купить наши вина – это хорошие бизнес-отношения с одним из негоциантов, входящих в небольшую группу тех, кто работает с нами. И, конечно же, мы осознаем, что купить Le Pin очень сложно.


D+: Какие планы на будущее?

Ф.М. & Ж.Т.: Продолжать усердно работать, делать хорошее вино, наслаждаться вином, помогать следующему поколению семьи –  нашим двоюродным братьям и сестрам, которые уже работают вместе с нами. А также – хотим помочь нашим двум сыновьям  взять на себя ответственность после нас… В конце концов.


И традиционный блиц-опрос от D+:

Фиона Морриссон:

  1. Если бы Вы не пришли в виноделие, то стали бы…
  • Писателем.
  1. Как строится рабочий день: во сколько подъем, первоочередные дела, в котором часу день завершается?
  • Я не совсем жаворонок, встаю около 7:30. Утро начинается с ванны или плавания. Приоритетные задачи: всегда есть так много дел в течение дня, будь то в офисе с моей командой, консультации клиентам, посещение производителей, написание дегустационных заметок, исследование вин. День заканчивается, когда я ложусь спать (стремлюсь сделать это до полуночи), и часто после дегустации или ужина. А еще здорово, когда мне удается взять двух наших собак на прогулку, чтобы справиться со стрессом!
  1. Самая важная для Вас книга – как чтение для души, а также самая актуальная книга о виноделии – помощник в профессии.
  • Слишком сложно ответить – я люблю книги, как и вина, и не смогу сделать выбор в пользу одной. Недавно Библиотека Academie du Vin – новый издательский дом, созданный Стивеном Спуррье, – переиздала культовую книгу Майкла Бродбента «Дегустация вин». Она изумительна, поражает своими четкими советами и некоторыми замечательными историями.
  1. Любимое вино, которое можете выпить по будням и самое дорогое, – которое пьете по праздникам. Если можно, то укажите и пейринг.
  • Опять же, я не могу выбрать только одно вино. Извините, я против этого, я верю в огромное разнообразие и выбор вин со всего мира. Я люблю немецкий рислинг и винтажное шампанское, обожаю чистые Burgundies и Chave’s Hermitages. В моем погребе есть вина со всего мира от Henschke’s Hillof Grace до Ridge’s Monte Bello. Что касается пейринга, люблю жареную рыбу и овощи, выращенные в домашних условиях.
  1. Любимое место, где готовы провести всю жизнь.
  • На данный момент мы живем в нашем семейном доме, где Тьенпоны обосновались еще с 1612 года. После проведения первых десятилетий своей жизни в качестве кочевника, я долго жила в Hofte Cattebeke в Etikhove, Бельгия, и мне также импонирует это поместье.
  1. Самая интересная для Вас винная дорога, назовите, пожалуйста, пару наиболее привлекательных мест для посещения.
  • Это винная дорога, по которой я все еще путешествую сегодня, и все новые приключения, и вина, которые мне еще предстоит открыть.
  1. Создали ли Вы уже вино своей жизни – какое? Или еще работаете над этим?
  • Каждое вино, которое мы производим, является частью моей жизни, и, надеюсь, впереди их будет еще очень много.

Жак Тьенпон:

  1. Если бы Вы не пришли в виноделие, то стали бы…
  • Архитектором.
  1. Как строится рабочий день: во сколько подъем, первоочередные дела, в котором часу день завершается?
  • Я встаю без четверти семь и несу Фионе чай, чтобы разбудить ее!:) Приставить мой нос к собакам, здороваясь, – первоочередная задача :). Накормить собак и кур, читать газеты и делать то, что мне нравится. Я в отпуске – на своей работе!
  1. Самая важная для вас книга – как чтение для души, а также самая актуальная книга о виноделии – помощник в профессии.
  • Я не очень усердный читатель. Тем не менее, последние несколько лет под влиянием Фионы я начал читать некоторые романы. Давным-давно я читал книги о виноделии. Конечно, я в курсе винодельческих новинок с помощью статей и семинаров, много общаюсь с друзьями и коллегами, затем мы обобщаем эти беседы.

      4. Любимое вино, которое можете выпить по будням и самое дорогое – которое пьете по праздникам. Если можно, то укажите и пейринг.

  • Как настоящий бельгиец, я люблю свое пиво, и если я пью вино на неделе, это VCC (сокращение от Vinde Consommation Courante – вино на каждый день) или Vieux Château Certan! По праздникам я люблю пробовать местные вина, в каждом винодельческом регионе есть очень хорошие вина, чтобы удовлетворить мое любопытство.

     5. Любимое место, где готовы провести всю жизнь.

  • Я – всего лишь последнее кольцо в длинной цепочке поколений, которые имели честь жить в семейном доме с его историей и легендами, и какая сегодня роскошь наслаждаться тишиной нашего окружения!

     6. Самая интересная для вас винная дорога, назовите, пожалуйста, пару наиболее привлекательных мест для               посещения.

  • Все винные дороги могут чему-то научить меня – как в Новом Свете, так и в Старом.

     7. Создали ли Вы уже вино своей жизни – какое? Или еще работаете над этим?

  • Каждый год мы создаем вино нашей жизни. Материал для придания этой формы такой тонкий, тонкий и уникальный. Существует мистика вечной эволюции, которой мы призваны наслаждаться в любой момент.

 

Звездная пара – винодел Жак Тьенпон (Jacques Thienpont, Дома Le Pin, L’IF и L’Hêtre) и Фиона Моррисон (Fiona Morrison – управляющий директор известной виноторговой компании Thienpont Wine, Master of Wine и винный консультант Brussels Airlines) рассказали эксклюзивно Drinks+ о своем семейном бизнесе, увлечениях, работе и планах. Drinks+: Г-н Жак, г-жа Фиона, несколько слов о вашей семье. Как вы познакомились, насколько велика ваша семья и кто в ней за что отвечает? Фиона Моррисон и Жак Тьенпон (далее – […]

Руи Фалькао: «Главное – не зацикливаться на названиях сортов»

Руи Фалькао: «Главное – не зацикливаться на названиях сортов. Их так много… и большинство вин в любом случае являются купажами. Вместо того, чтобы знакомиться с названиями, надо просто знать винодельческие регионы»

В преддверии винного саммита Must Fermenting Ideas 2019 соорганизатор мероприятия Руи Фалькао – винный эксперт, критик, знаток португальских вин, лектор, винный консультант, автор книг, рассказал D+ об особенностях нынешнего винного рынка Португалии, о потенциалах регионов и новшествах саммита.


Drinks+: Г-н Фалькао, расскажите в нескольких словах, что повлияло на выбор Вашей нынешней профессии, ведь в прошлом Вы довольно успешно работали в американской IT-компании?

Руи Фалькао: Все сводилось к случайностям и возможностям. Я начал свою карьеру в IT-бизнесе, но вино всегда было моим коньком. Я создал винный сайт, оказавшийся самым успешным винным сайтом в Португалии, особенно благодаря очень оживленному и динамичному дискуссионному форуму. Я начал получать приглашения писать для специализированных медиа, и в какой-то момент вино стало занимать слишком много времени, чтобы рассматривать его как хобби. Поэтому мне пришлось выбирать между интересами, и, хотя это потребовало больших усилий, я переключился на виноделие и винное образование.


D+: Каким было Ваше первое знакомство с вином? Какие винные страны поразили? Где обучались в то время и кто был Вашим винным наставником?

Р.Ф.: Одним из преимуществ традиционной винодельческой страны является то, что вино становится частью повседневной жизни. В Португалии чрезвычайно трудно найти вина из других стран, иногда даже из разных винодельческих регионов, в которых вы живете. Мне посчастливилось жить в нескольких странах, пробуя разные винные стили из разных винодельческих регионов, особенно в Европе. Должен сказать, что я был в восторге от австрийских, немецких и греческих вин.


D+: На данном этапе Вы консультируете винный бизнес, даете мастер-классы. Какие основные вопросы, проблемы волнуют винный мир? Какие темы интересны Вашим слушателям?

Р.Ф.: Существует огромное количество тем, которые волнуют винное сообщество – как экспертов, так и потребителей. Изменение климата, скорее всего, является одной из самых насущных. Доступность воды – это еще одна важная проблема, такая же, как устойчивость и органические методы как на виноградниках, так и на винодельне. Кроме того, важными являются темы технологического прогресса, которые в корне меняют традиционные процедуры продажи и коммерции, электронной коммерции; гендерные и расовые проблемы; разнообразие и инклюзивность, которые влияют на винное сообщество так же, как они влияют на общество в целом. Мы верим в общество, которое празднует и признает талант всех людей, независимо от пола, расы или этнического происхождения, религии или сексуальной ориентации.

D+: Что отличает вина Португалии от вин других стран? Какие особенности ведения бизнеса, производства?

Р.Ф.: Я думаю, что в Португалии множество отличий, когда дело доходит до производства вина. Возможно, одним из главных отличий является вера в купажи, идея создания вин из разных сортов, купажей, в которых можно собрать до 10 разных видов в одной бутылке. Также богатство и уникальность местных сортов винограда, а их у нас более 250, некоторые из них, кажется, больше нигде не произрастают. Кроме того, португальцы склонны придерживаться старых традиций, таких как смешанные насаждения виноградников, давка винограда ногами или амфорные вина.


D+: Что, по-Вашему, необходимо сделать Португалии, чтобы стать еще более успешной винной страной? Или уже так и есть?

Р.Ф.: Необходимо лучше продвигать свои вина, получать доступ к альтернативным рынкам и просвещать об уникальности португальских вин и традициях. В мире, который настроен на работу с сортами, даже в винных ресторанах трудно продавать вина, основанные на купажах, а не сортах. Отсутствие компромисса в отношении международных сортов также означает, что почти никто не признает названия португальских сортов. Португалия на данном этапе становится тенденцией на нескольких рынках, но, за исключением нескольких стран, она по-прежнему очень нишевая винная страна.

D+: Расскажите нашим читателям об особенностях португальского виноделия. Кроме Порто и Виньо Верде, какие еще вина можно смело предлагать иностранному потребителю, выбирая из огромного количества местных сортов винограда?

Р.Ф.: Я бы сказал, главное – не зацикливаться на названиях сортов. Их так много… и большинство вин в любом случае являются купажами. Поэтому вместо того, чтобы знакомиться с названиями винограда, надо просто знать винодельческие регионы: Мадейра, Порто, Дору и Виньо Верде – самые известные за пределами Португалии. Но внутри страны большинство употребляемых вин происходит из Алентежу (Alentejo), Сетубалы (Setúbal), Лиссабона (Lisboa), Тежу (Tejo) и Дау (Dão).


D+: Какие самые важные изменения произошли в португальском винном мире с тех пор, как Вы стали работать в этой сфере?

Р.Ф.: Белые вина сейчас намного лучше, чем были ранее. Иностранцев всегда удивляет, насколько хороши и свежи белые португальские вина. Люди склонны думать о Португалии как о южноевропейской стране, средиземноморской стране, хотя на самом деле мы не относимся к Средиземноморью. Португалия – это юго-западная страна с длинным атлантическим побережьем и гораздо более прохладным и влажным климатом, чем все страны Южной Европы. Виноделие также более утонченно, но, к счастью, не теряет характерных черт Португалии.


D+: Какие португальские регионы заслуживают большего внимания, а какие еще не достигли своего полного потенциала?

Р.Ф.: Алентежу заслуживает большого внимания, особенно вина северной части региона. Дау, безусловно, стоит гораздо большего внимания, чем на самом деле сейчас, так же и Байррада (Bairrada); Алгарве (Algarve) еще нужно сделать намного больше, чтобы полностью раскрыть свой потенциал.

D+: Каких производителей Вы считаете иконами португальских вин? Кто, по Вашему мнению, first growths в Португалии?

Р.Ф.: Всегда трудно точно определить только несколько имен, когда многие заслуживают уважения за то, что они делают. Множество имен приходит мне на ум, в том числе Graham’s, Dow’s Taylor’s, Fonseca и Quinta do Noval, когда мы говорим о Порто. Barbeito, Blandy’s, d’Oliveiras и Henriques & Henriques – высокие стандарты вин Мадейры. Выдающиеся имена – Niepoort, Soalheiro, Anselmo Mendes, Bussaco Reserva, Quinta Foz de Arouce, Mouchão, Quinta do Mouro, Luis Pato, Quinta das Bágeiras, JMF Muscat, Pintas, Quinta do Vale Meão, Quinta do Crasto, Buac.


D+: Как Вы думаете, какое будущее ожидает португальский винный рынок за пределами страны?

Р.Ф.: Мы производим вдвое больше вина, чем потребляем внутри страны, поэтому экспорт необходим. О Португалии в мире должны знать как о нечто большем, чем крепленые вина и страна роз. Она также должна сосредоточиться и продвигать себя на альтернативных рынках за пределами традиционных основных.

D+: Как появилась идея создать Must Fermenting Ideas?

Р.Ф.: В процессе своей деятельности я понял, что необходимо создать международный аналитический центр для обсуждения тем, которые волнуют и влияют на винодельческое сообщество в целом. Вместо того, чтобы сосредоточиться на конкретных отраслевых темах, таких как изменение климата или винный туризм, я хотел создать форум, на котором мы могли бы обсуждать винный мир в глобальном и трансграничном масштабах, как говорится, глядя на лес, а не просто конкретное дерево. Дискуссия – как способ изучения будущего, обсуждения тенденций и путей. Вот почему я стремился выделить как минимум 15 минут на вопросы и ответы от аудитории, предоставив возможность для реальной дискуссии, где спикеров могут спросить об их презентации.


D+: Получилось ли то, что планировалось под таким названием винного саммита?

Р.Ф.: Верю, что да. Конечно, всегда есть основания для совершенствования, и мы полны решимости найти лучшее место для этих дебатов. Я пришел к выводу, что при организации конференции есть три ключа к успеху: повестка дня, менеджмент и опыт. Речь идет о спикерах и содержании в целом, а также о привлечении тех, кто является экспертом в своей области. Мы обсудим винную отрасль с разных точек зрения с талантливой и эклектичной группой докладчиков из разных стран и национальностей, которые участвовали и будут участвовать в саммите. Мы хотим вдохновлять и просвещать, а также заряжать позитивом.


D+: Кто занимается подбором спикеров и темами докладов?

Р.Ф.: Я куратор и, в конечном счете, именно я выбираю докладчиков и темы. Мы структурируем нашу повестку дня и следим, чтобы она действовала как единый продукт. Это не просто список звездных ораторов. Я планирую, управляю и стараюсь сделать все таким образом, чтобы на таком крупном мероприятии проводились ивенты и меньшего масштаба, где участники могли бы собираться, общаться и обсуждать.

D+: Кто из спикеров приглашен для участия в саммите и какие новшества ожидаются в этом году?

Р.Ф.: Отбирая докладчиков я понял одну вещь: нам нужно экспериментировать, настаивать на соблюдении критериев – основных показателей, точных фактов, слайдов. Имя докладчика не гарантирует хорошей дискуссии. Необходимо иметь четкое представление о том, что вы хотите услышать от спикера, направлять его при подготовке выступления. Обычно спикер-новичок создает отличное выступление, поскольку обращает внимание на обратную связь с ним.

Вот почему у нас разные спикеры, с разным бэкграундом, включая людей вне пределов отрасли. Нам нужно преодолеть барьеры и привлечь людей из других сфер в наш мир, такие личности, как Родриго Сепульведа (Rodrigo Sepúlveda), Пол Мабрей (Paul Mabray) или даже Педро Баллестерос (Pedro Ballesteros). У нас будут такие «мастодонты», как Мигель Торрес (Miguel Torres), а также новички в центре внимания, к примеру, Нцики Биела (Ntsiki Biyela), удивительный винодел из Южной Африки. Так что ожидается множество сюрпризов, в том числе винный вояж на Азорские острова, почти не изведанный винодельческий регион в гряде португальских островов в середине Атлантики.

 

 

 

 

 

Фото: Руи Фалькао, Pinterest, experitour.com

Руи Фалькао: «Главное – не зацикливаться на названиях сортов. Их так много… и большинство вин в любом случае являются купажами. Вместо того, чтобы знакомиться с названиями, надо просто знать винодельческие регионы» В преддверии винного саммита Must Fermenting Ideas 2019 соорганизатор мероприятия Руи Фалькао – винный эксперт, критик, знаток португальских вин, лектор, винный консультант, автор книг, […]

Игорь Назаров: «Отношения между людьми важнее, чем официальные договоренности»

Директора представительства Brown Forman в Украине и главу комитета Wine&Spirits Европейской Бизнес Ассоциации Игоря Назарова Drinks+ знает давно. И если бы пришлось давать г-ну Назарову характеристику одним словом, то корневым было бы «сам»: он самодостаточен, самоуверен, стал самым молодым CEO легендарной американской компании, а, главное, – создал себя сам. Застать его в Киеве не просто: то он объезжает на лошадях плантации голубой агавы, то мчится на оленях в Заполярье, – но мы это сделали и узнали, как удается не только самому держаться в числе самых успешных бизнесменов алкогольного бизнеса страны, но и приносить успех всему, за что берется.


D+: Игорь, как Вам удается совмещать такие виды деятельности, как ведение бизнеса в качестве руководителя компании-импортера и работу на посту главы Комитета Европейской Бизнес Ассоциации. Какие плюсы такого совмещения?

Игорь Назаров (И.Н.): Я бы скорее говорил не о совмещении, а о дополнении и даже более того. 11 лет назад я попал в американскую компанию Brown-Forman и у меня год ушел на то, чтобы понять, как иностранные компании смотрят на развивающиеся рынки, в частности, на Украину. В то время мы периодически встречались с другими импортерами, другими мировыми брендами – для обсуждения тенденций и проблем индустрии. Уже тогда, в 2008-2010 гг., я говорил, что мы по отношению друг к другу, конечно, выступаем конкурентами, но, на самом деле, конкурируем больше с дешевым украинским алкоголем или с контрафактом. Тогда я интуитивно понимал, что нужно объединить индустрию и развивать культуру потребления алкоголя в стране.

И 6 лет назад, когда появился Комитет Европейской Бизнес Ассоциации, мне было достаточно легко и интересно туда зайти (вначале на правах члена ассоциации) и понять, что там происходит. Год спустя меня избрали главой и с тех пор я расцениваю это, как некоторое дополнение к моей основной должности. У меня получается аккуратно подталкивать всю индустрию импортного алкоголя в одном направлении не столько с точки зрения развития бизнеса, сколько – ради формирования имиджа этой индустрии в стране. И это касается скорее не рынка сбыта, а государства и наших чиновников в целом. Во избежание каких-либо антимонопольных нарушений мы на комитете не обсуждаем потребителей, каналы сбыта или тем более клиентов. У нас табу говорить о ценах или о коммерции. Мы можем обсудить тенденции, но никогда не переходим на частные случаи, в общем…

…работаем как единое целое и выступаем единогласно.


D+: …И плюсы?

И.Н.: Из плюсов назову возможность расширять горизонты своего восприятия рынка, страны, а также постоянно быть в курсе событий и новостей. Возможность использовать хорошую базу, которую сейчас EBA предоставляет для разных инициатив, нужных не только моей компании, но и другим.


D+: Какие актуальные проблемы решает ассоциация?

И.Н.: Первое и наиболее важное в долгосрочной перспективе – это то, что ассоциации за последние пять лет удалось наладить диалог правительства с бизнесом, причем в значительных масштабах. Меня это не может не радовать – раз в полгода, раз в квартал мы встречаемся с президентом, налаживается диалог с премьер-министром. При необходимости я могу инициировать встречу с министрами или другими высокопоставленными чиновниками.

В общем, бизнес и государство начинают друг друга слушать

Вот уже несколько лет, как удалось преодолеть действовавший ранее подход: «вы нам должны и мы вас будем кошмарить, потому что вы все нас обманываете».

Приведу конкретный пример.

Одна из основных проблем в индустрии алкоголя

– это контрафакт, подделки, торговля через интернет продукцией в пластиковых пакетах

– жесточайший рынок «серого алкоголя».

Два года назад мы заметили, что эта проблема действительно несет угрозу – не столько для нашего бизнеса, сколько для страны. Мы обращались во всевозможные органы: антимонопольный комитет, киберполицию, налоговую, просто полицию и при этом все разводили руками – «куда прийти с проверкой, если это интернет-магазин?». Мы провели более десяти встреч на местных уровнях с различными ведомствами, министерствами и службами – и все безрезультатно. Но, когда состоялись 3-4 встречи Европейской Бизнес Ассоциации с Гройсманом и Аваковым, – удалось вынести эту проблему на достаточно высокий уровень и они поняли, что это реальная проблема для государства, при которой бюджет теряет порядка 250 млн евро, – сумму, соизмеримую с теми деньгами, которые Украина просит у ЕС и прочих доноров.

К нам начали прислушиваться, и мы видим инициативы со стороны различных органов, которые просят нашего совета, – как с этим бороться. Один из конкретных примеров: прошлым летом мы узнали, что задача налоговой полиции – найти производство и склад подпольной алкогольной продукции, завести дело и передать его в исполнительную службу. А уже потом эта служба доводит до суда, конфискует, утилизирует эту продукцию. Каким-то чудом оказалось, что налоговая и исполнительная службы до ноября между собой не были знакомы. Мы взяли на себя инициативу их познакомить, и они в итоге начали понимать, кто и что делает. Так ассоциация помогает государству выявить его внутренние проблемы, а взаимодействие власти и бизнеса приносит плоды.

Параллельно с этим решаем задачи в плане регуляторики: где-то запятая в законе неправильно поставлена и читается двусмысленно, и мы ее убираем (правда, это занимает порой полгода). Также, если старые кадры пытаются третировать белый бизнес, ассоциация разбирается – справедливы ли претензии, или это попытка оштрафовать, получить взятку и прочее… И в 95% случаев контролирующие органы понимают, что лучше убрать безосновательный штраф.


D+: Сколько составляют членские взносы в ассоциации?

И.Н.: Абсолютно адекватная цифра – чуть больше тысячи евро в год. ЕБА – неприбыльная организация. Благодаря демократичности членских взносов, у организации уже более тысячи членов, и ее голос стал слышен на всеукраинском уровне.


D+: Поговорим о Brown-Forman – сказался ли кризис?

И.Н.: Как ни странно, когда мы говорим о кризисе, понимая, что у нас девальвация гривны и страна все время в стрессе, – каким-то странным образом это не касается премиального алкоголя. Начиная с 2014 года, мы не наблюдаем никакого кризиса, наоборот, у нас невероятный рост, которого не было ранее.


D+: Как Вы для себя это объясняете?

И.Н.: Одна из основных причин в том, что наш потребитель меняется. Люди больше путешествуют, видят мировые тренды, интересуются напитками, открывают для себя коктейли. В общем, четко прослеживается растущее желание «не напиться, а расслабиться и получить удовольствие».

Это первая и самая важная причина – она больше ментальная,

народ начинает тянуться к лучшему

Вторая причина – у нас пропала контрабанда.

Пусть не вся, но когда скакнул курс доллара, контрабандистам стало невыгодноработать. Весь неофициальный объем перетек в официальный, и это сказывается на росте наших продаж.

Третья – улучшение инфраструктуры самого рынка.

Открываются новые супермаркеты, наблюдаем барный бум: только в Киеве за год открывается как минимум 100 баров. Количество людей, которые хоть раз в неделю посещают заведения HoReCa, растет из года в год. Это не означает, что люди начали тратить больше, просто культура растет. Если два года назад люди тратили на рестораны в месяц 500 грн, то сейчас звучит та же сумма, но зато ходят чаще. Также рост рынка обусловлен физической доступностью премиального алкоголя для среднестатистического украинца. Если 30 лет назад его можно было купить только в Duty Free или «Березке», то сейчас едва не в каждом магазинчике можно найти самые популярные напитки.


D+: Какова структура компании Brown-Forman?

И.Н.: Еще 20 лет львиная доля продаж приходилась на американский рынок, сегодня же продукция Brown Forman представлена более чем в 160 странах. На больших рынках у нас свои полноценные структуры, на остальных работаем с местными дистрибьюторами, в зависимости от размера бизнеса может быть небольшое представительство из нескольких человек. В Украине у нас достаточно нестандартный сетап – Brawn Forman Ukraine занимается импортом и продвижением наших брендов, а дистрибуцией занимается Coca-Cola Hellenic.

D+: Не ощущаете ли усталость потребителя от таких брендов-аксакалов, как «Финляндия» и «Джек Дэниелс»?

И.Н.: Мы об этом думали и даже на всякий случай провели исследования, которые однозначно подтвердили мою неизменную позицию – «как можно устать от хорошего?». Качество всегда является определяющим, а при правильном продвижении качественный продукт становится брендом и обречен на успех. «Джек Дэниелс» более 150 лет производится в одном единственном месте (городок Lynchburg в штате Теннесси) по технологии, которую придумал сам мистер Джек.

Аналогично – «Финляндию» разливают более 50 лет только там, где она впервые появилась (городок Раямаки недалеко от Хельсинки). Уж с чем-чем, а с качеством проблем точно нет, да и маркетинг не сидит на месте, так что про усталось говорить вообще не приходится.


D+: Но потребитель периодически хочет пробовать новинки и они тоже хорошие? Вы проводили исследования, что говорит статистика?

И.Н.: Я вам больше скажу, потребитель переключается на новое очень часто, в этом и состоит прелесть конкуренции. Именно она движет стремлением делать лучше, быстрее, качественнее. Без преувеличения могу сказать, что на сегодня «Джек Дэниелс» – это самый популярный виски в Украине, при этом процент лояльных потребителей очень низок: из 100 человек, которые пили «Джек» за последний год всего около 10 человек пили только «Джек», то есть в «рационе» потребителя всегда присутствует несколько брендов и это абсолютно нормально.


D+: То есть Вы не чувствуете оттока спроса?

И.Н.: Ни в коем случае! Но при этом мы очень внимательно следим за этим. Например, 2 года назад Jack Daniel’s перестал показывать положительную динамику узнаваемости и лояльности среди молодежи, соответственно, наши маркетологи больше усилий направили на эту целевую аудиторию. А если брать в общем, то все измеримые маркетинговые показатели растут из года в год.


D+: И что это за конкретные усилия?

И.Н.: Как оказалось, на тот момент молодежь не рассматривала Jack Daniel’s как потенциальную покупку и на то была конкретная причина – слишком дорого, чтобы даже попробовать. Мы корректируем стратегию и переносим фокус из дорогих мест в молодежные дискотеки, где предлагаем совершенно бесплатно пробовать новый вкус Jack Daniel’s. На тот момент это был «медовый», год назад мы привезли Jack Fire. Мы пытаемся достучаться до молодежи, хотим дать понять, что это качественный продукт, с которым можно отлично провести время.

D+: Понравился медовый вкус молодому поколению?

И.Н.: Да, он более молодежный, более унисекс. Кстати, оказалось, что в плане успеха Jack Daniels Honey по Европе Украина занимает второе место после Чехии. Как показал кризис, последние несколько лет бренды, которые построили хороший имидж и при этом обладают достойным качеством, перешли на новый уровень. Если 5 лет назад потребитель готов был пробовать что-то новое, тратить деньги на неизвестные ему ранее бренды, то сейчас мы видим сокращение выбора до 2-3, причем из ряда элитного алкоголя. И когда речь идет о новинках, то предпочтения отдаются новым вкусам проверенных брендов.


D+: Как думаете, что сформировало этот тренд: потребитель окончательно определился, или не хочет тратить деньги на пробы, которые могут оказаться неудачным экспериментом?

И.Н.: Я четко уверен – потребитель никогда не определится, особенно в наше время, когда изобилие товаров уже превышает способность осознать масштаб этого изобилия. Мы просто стараемся верно реагировать – если есть посыл от потребителя, мы отвечаем, если нет – мы пытаемся достучаться и предложить.


D+: О Вас рассказывают легенды – будто Вы, знакомясь с производством текилы, бороздили на лошадях плантации агавы – так ли это необходимо, чтобы просто продавать?

И.Н.: Я два раза был в Мексике и да, два раза катался на лошадях по плантациям агавы. Я погрузился во все этапы производства. Видел агаву, которая должна расти минимум 7 лет до того, как пойдет на производство текилы.

Если ты хочешь заниматься чем-то достойно,

– ты должен знать все от «А» до «Я»

Я знаю, в каком штате она должна расти, сколько времени, как она ферментируется, как запекается и какие бренды и как ее используют. Как формируется себестоимость, каким образом она попадает из Мексики в Европу, а из Европы к нам… Все детали.

D+: Но это не было поиском чего-то нового?

И.Н.: В 2007 году Brown-Forman купил завод Casa Herradura, производящий в том числе текилу el Jimador – на тот момент текилу №1 в Мексике. Я начал изучал эту тему больше для себя, чтобы понять этот напиток и быть готовым, когдав Украине начнется текильный бум, а он начнется, рано или поздно. Текила – это не тот примитивный напиток, который пьют с солью и лаймом. Хорошую текилу можно сравнивать с самими достойными напитками мира.

Меня очень удивляло, что Украина находится на последних местах в понимании этого напитка. Во всех странах доминирует настоящая текила – на 100% из агавы. По-моему, у нас меньше 1% потребителей текилы понимают, в чем разница между текилой из 100%-ой агавы и прочей. Есть над чем работать: мы постепенно будем внедрять этот напиток, он сильно недооценен в нашей стране.


D+: А как правильно пить элитную текилу?

И.Н.: Если в чистом виде, то, однозначно, не с лимоном.

Мы пропагандируем потребление как в Мексике:

с сангритой – это напиток из томатного сока, фрэша апельсина, лайма и тобаско.

Текилу нужно подавать в шотах, идеальный бокал – винный или коньячный. Надеюсь, текила займет достойное место в коктейльных картах Украины, ведь наши бармены продолжают открывать ее как ингредиент для достойных коктейлей.


D+: Каковы корпоративные правила формирования портфеля, насколько жесткие?

И.Н.: Мы, как представители Brown-Forman (у которого 30-40 брендов по всему миру),– сами приходим раз в три года и говорим главному офису, чтобы из корпоративного ассортимента хотели вывести на рынок. То есть, никто никого не заставляет расширять портфель, как правило.

Меня часто спрашивали: почему медовый Jack так поздно появился в Украине?

Просто выставить такой бренд на рынок без подготовки и стратегии было бы опрометчиво. Подобную историю прошел Jim Beam – все вкусы, которые были в природе, хаотично завезли на прилавки. Они постояли год, два, три и пришлось делать по 40-50 % скидки, чтобы начать их двигать. Мы же год изучали рынок, на два года вперед планировали промоушн по дегустациям, медиа и другим активностям,и как результат – на сегодня это уже самостоятельный и самодостаточный бренд.

Я спокойно могу привезти в Украину все бренды Brown-Forman. Но, учитывая лимитированный ресурс,– получится распыление фокуса.

Я предпочитаю быть сфокусированным,

– если ты что-то делаешь, делай это хорошо!

Таким образом достигнуты результаты по Jack Daniel’s и водке Finlandia.


D+: В какой мере главный офис диктует, какие бренды продавать?

И.Н.: Локальная инициатива всегда идет от меня. У компании есть свои мировые фокусы, фокусом №1 всегда был, есть и будет Jack Daniel’s, тут без вариантов. А дальше многое зависит от региона или страны: где-то на 2-м месте стоит Finlandia, в Америке – вкусовой Jack, в Мексике – текила.

Раз в год мы обновляем свое трехлетнее виденье. Если компания хочет запустить что-то новое, – она может обратить на этот проект внимание. Но меня никто не может заставить привезти ирландский виски, который стоит тысячу гривен за бутылку, хотя он есть в портфеле у Brown-Forman. Я могу сказать, что у нас это не пойдет и указать причину – мне никто ничего не скажет в упрек. Точно так же я могу заявить, что нам нужен хороший недорогой бурбон – в этом случае меня могут попросить прописать мини-кейс – почему мы именно так видим, показать долгосрочную перспективу.


D+: Несколько лет назад Вы нам говорили, что выводите на рынок французский ликер?

И.Н.: Да, это было 5 лет назад, и я поспешил 🙂 Планировалось привезти премиальный французский ежевичный ликер Chambord, предполагалось, что его цена будет 50 долларов за литр, а может и дороже. Несмотря на то, что по Jack Daniel’s и Finlandia мы были на волне успеха, изучив потенциал рынка и каналы, подходящие для этого ликера, – было принято решение пока повременить с ликером. Если не ошибаюсь, Good Wine его возит и продает в своей сети. Этот напиток только для суперценителей. Если в стране найдется тысяча человек, которые захотят его купить, – Good Wine это обеспечит.

D+: На сегодня у Вас в портфеле проверенными флагманами выступают Jack Daniel’s, Finlandia, el Jimador и виски Woodford Reserve, а что нового?

И.Н.: Три года назад Brown-Forman купил 3 вискикурни в Шотландии. У нас они уже были известны, как это ни странно. Ими занимался Good Wine – это виски Ben Riach,Glen Dronach, Glenglassaugh, они даже входят в десятку односолодовых брендов в Украине. Мы приняли решение остаться с Good Wine, недавно переподписали с ними контракт на несколько лет. Новых позиций пока не планируем.


D+: Какие наиболее эксклюзивные и оригинальные напитки имеются в портфеле Brown-Forman?

И.Н.: В портфеле Brown-Forman самый оригинальный, по моему мнению, – как бы это ни прозвучало банально, – один из видов «Джека», Jack Daniels Barrel Proof, это крепкий напиток, около 70 градусов. Очень специфичный и необычный на вкус, рассчитан на суперценителя.


D+: Почему в ассортименте компании нет вин?

У Brown-Forman до 2011-2012 гг. был очень широкий портфель со своим производством в Калифорнии. Но затем было принято решение сфокусироваться на крепком алкоголе, ведь структура бизнеса достаточно разная. Вино и крепкий алкоголь – кардинально отличаются в плане каналов сбыта и в плане потребителя, продвижения и маркетинга. Последние 5-6 лет Brown-Forman специализируется исключительно на крепких напитках.


D+: Вы говорили нам, что делаете фокус на HoReCa, как сейчас с этим?

И.Н.: Это направление стало одним из путей успеха, которого мы достигли, начиная с 2012-2013 гг. Сейчас этот фокус никак не изменился и не уменьшился. Хотя Украина и специфична в плане HoReCa, тем не менее, есть страны, где с HoReCa еще сложнее. Мне недавно рассказали историю, что в Китае, в среднем по их масштабам городе, может быть ночной клуб, который вмещает 20 тысяч человек, и крупные производители платят миллионы долларов в год просто за то, чтобы один этот клуб продавал их алкоголь. У нас, к счастью, такого нет и, надеюсь, не появится.

Хотя сегодня, и правда, некоторые владельцы клубов начинают позиционировать себя чуть ли не главными медийными площадками страны 🙂 . Рынок HoReCa очень динамичный. Как я уже говорил, ежегодно в Киеве открывается в среднем 100 баров, при этом очень мало заведений, которые имели бы более чем пятилетнюю историю. Важно быть в курсе происходящего, отслеживать эту динамику.

От других операторов рынка в плане работы с HoReCa мы отличаемся тем, что я категорически против любых эксклюзивов. Я, как потребитель, хочу увидеть в заведении несколько видов блюд, несколько видов вина, водки, виски и так далее. Иногда я прихожу в заведение, – а меня чуть ли не заставляют купить конкретный виски. Я понимаю, что кто-то за это заплатил и пытается заработать таким образом, заставляя клиента купить его продукт. Наверное, в этом заведении не все хорошо, раз они пытаются зарабатывать таким способом, а не привлекая клиента разнообразием и предоставляя достойное качество.

В 90% случаев – я уйду из такого заведения. Свой подход я не менял 11 лет, и он принес свои плоды. Сейчас мы спокойно уживаемся в одном меню с любыми конкурентами. Конечно, бывало, что кто-то из них предлагал заведениям любые деньги, только чтобы не было «Джека». Сейчас такого практически уже нет.

D+: Хотелось бы вернуться к фокусу. В чем он заключался?

И.Н.: До 2011 года было очень сложно попасть в меню даже таким брендам, как Jack и Finlandia. Работала система эксклюзива – кто больше заплатит, тот и продается. Как ни крути, HoReCa – это ключевой контакт потребителя и поставщика, ведь туда приходят целенаправленно выпить и поесть. Если говорим о барах, то 99 % – выпить.

Мы понимали, что HoReCa – самая первая точка контакта с потребителем. Поэтому я настаивал на максимальном листинге, не выбивая других конкурентов + широкое предложение различных коктейлей. Много денег мы проинвестировали тогда в различную посуду, если честно, сейчас об этом жалею. Посуда билась, расходилась, не использовалась по назначению и большого результата мы не достигли.

Грубо говоря, фокус на HoReCa –

это листинг, представленность и некая визуализация.

Каждый раз, когда бываю в Штатах, всегда удивляюсь: каждый второй паб или бар завешан различными лайтбоксами и рекламными материалами. Я это называю «фашистским маркетингом» и не хотел бы, чтобы в Украине так было. Рынок до конца этого не понимает, а говорит,– заплатите нам ХХХ долларов и мы это повесим. Мы каждый раз внимательно смотрим, насколько уместно в том или ином заведении вешать постер, лайтбокс или забивать интерьер нашими логотипами.


D+: Вот, к слову, именно для корректного напоминания о премиальном бренде в HoReCa и был задуман журнал CaBaRe :). Жаль, что мало кто это понимает. Работаете ли с самими барменами – на их лояльность, мотивированность?

И.Н.: Да, но я это назову не работой, а построением дружеских отношений. То есть, если 10-15 лет назад рыночной практикой было:«а давайте соберем пробки – кто больше бутылок продаст, тому и приз», то сейчас это не работает. Это путь в никуда – если неделю бармен собирает пробки бренда «А», а следующую – уже бренда «Б», не выигрывают ни бармены, ни бренды.

Так что мы нацелены на долгосрочное сотрудничество, для меня важнее выстроить отношения, чтобы бармен, когда будет слышать имя Jack Daniel’s, вспоминал кого-то из команды поставщика, и чтобы воспоминания эти были теплыми. Мы всячески стараемся поддерживать различные барменские школы, и периодически проводим свои барменские конкурсы. Они направлены не на то, чтобы купить бармена, а создать лояльность, позитивные эмоции от наших брендов.

D+: Как оцениваете рынок импорта – какие ценовые сегменты показывают наибольшую положительную динамику?

И.Н.: Все растет, причем премиальный сегмент – быстрее всего. Дешевый виски сильно замедлился, что не может не радовать – значит, потребители научились разбираться и ценить качество продукта. Лучше всех себя чувствуют ром и виски, показывая наибольший рост. За последние 3-4 года я наблюдаю, что рынок насытился, и находится на завершающей стадии формирования, показывая стабильный рост в 5-10%.


D+: Меняется ли отношения к алкобрендам?

И.Н.: Здесь постоянная динамика, как среди алкобрендов, так и среди сетей – кто-то кого-то покупает, кто-то банкротится, бренды переходят из одной компании в другую. Динамика есть также и во взаимоотношениях с сетями. Я уверен, что многое решают отношения.

Но если в HoReCa – это исключительно отношения,

то в сетях, несмотря на коммерциализированный подход,

идут диалоги между людьми.

Все меняется в том плане, что игроки украинского ритейла пытаются заимствовать какие-то зарубежные практики, а поставщики алкоголя привносят идеи своих иностранных коллег. В общем, наблюдается положительная динамика по улучшению представленности алкоголя в торговых сетях, а также категорийного менеджмента и рационального использования торговых площадей.

Еще 3-4 года назад в супермаркетах были «пролеты» с украинской водкой – она платила большие деньги за то, чтобы купить весь алкогольный ряд. Сейчас этого нет – теперь потребитель главнее и сети стараются предоставить ему лучшее – и навигацию, и выбор, и комфорт.


D+: Какие сети можете выделить?

И.Н.: Самый адекватный подход у «Сильпо»,«Метро» и «Новуса». Хотя если сравнивать с ситуацией лет 10 назад, – сейчас все сети выглядят очень достойно.

D+: А если говорить об алкомаркетах?

И.Н.: У нас этот формат еще очень далек от совершенства, все на стадии зарождения. Во Львове есть маленькие магазинчики по 30 метров, которые уже заняли свою нишу. А по стране в целом, и даже в Киеве, алкомаркеты еще не достигли своего веса. Конечно, Good Wine в Киеве – лучший в СНГ в плане навигации, ассортимента, качества. Он задал высокую планку. Le Silpo и другие подтягиваются. У нас идеальный алкомаркет (а точнее, сеть) возможен, если только на рынок зайдет кто-то с огромными инвестициями. У«Поляны» была подобная попытка, но не получилось. Вряд ли WINETIME сможет развить это направление до нужного уровня. Это перспективный канал, но лет через 5-6. Сейчас говорить о буме рано.


D+: Какие бары Украины Вам больше всего импонируют?

И.Н.: Сложный вопрос. Не хочу озвучивать имена, дабы не расстроить других, скажу только, что любой бар, где мне сделают «Бульвардье» на «Вудфорде» автоматически становится моим любимым 🙂 . Если говорить вне страны, то хочу выделить Hemingway Bar в Праге. Он оставил невероятные впечатления (половина меню – огромная коллекция ромов, несколько сотен, если не ошибаюсь). Я даже не мог представить, что ром производится в тех странах, откуда они его привозят. И еще – почему-то запомнился один бар в Сингапуре, который очень понравился, хоть и не помню название.


D+: Вы начинали с работы в сетях «Сильпо»,«Фора». Помогает ли этот опыт Вам сегодня в переговорах с сетями?

И.Н.: И да и нет – я работал в компании Fozzy. И первая «Фора» открылась примерно в то же время, когда я от них ушел на «Баядеру». Я работал не в коммерческой/торговой структуре, поэтому изначально знаний таких не было. Но остались отношения. Переходя к отношениям и бизнесу, я считаю, что отношения между людьми намного важнее, чем официальные договоренности и прочее. На Fozzy я научился больше общаться с людьми.

А «Баядера» для меня уже стала местом погружения в настоящий бизнес, возможно, даже альма-матер. До сих пор у меня с ними хорошие отношения – от владельца до торговых представителей. Своими конкурентами я их не считаю. У нас нет прямолинейного конфликта по брендам. Наши портфели дополняют друг друга на любой полке супермаркета и в любом меню. Существуют, конечно, конкурентные вопросы – у них есть и американский виски и водка, но я все равно не рассматриваю их как конкурента. Ведь наличие выбора насыщает рынок, двигает его и развивает. И, в конце концов, повторю, – главное, как в жизни, так и в бизнесе, – хорошие отношения.

 

Фото: заглавное фото – Александр Сахненко; остальные кадры – личный архив Игоря Назарова.

Директора представительства Brown Forman в Украине и главу комитета Wine&Spirits Европейской Бизнес Ассоциации Игоря Назарова Drinks+ знает давно. И если бы пришлось давать г-ну Назарову характеристику одним словом, то корневым было бы «сам»: он самодостаточен, самоуверен, стал самым молодым CEO легендарной американской компании, а, главное, – создал себя сам. Застать его в Киеве не просто: то […]

Джанфранко Фино: «Мы с Симоной отправились в наше невероятное винное приключение!»

Drinks+ побывал в Мандурии, в гостях у «Короля Примитиво». Нас принимали по-королевски, правда, в небольшом гараже, переделанном под винодельню.


Вино увлекает людей, и люди, легко поддавшись новому, бросают свои «дипломные» профессии и меняют не только свои жизни, но и вносят кардинальные перемены в имидж региона, а иногда – в историю целой страны. Одним из таких стал Джанфранко Фино. Он начинал как агроном и профессионал в оливковом бизнесе, а сегодня известен в Италии и за рубежом как «Король Примитиво».

Винный поток закружил и его жену Симону, которая спокойно и счастливо работала юристом, но… однажды вышла на яхте в море, где и повстречала свою судьбу. С тех пор пара продолжает мчаться по жизненным волнам – то взбираясь на гребни славы, то с захватывающей дух скоростью уносясь в неведомую даль.

Drinks+: Медиа прозвали Вас «Королем Примитиво» – могли ли предположить, когда только искали участок в зоне Мандурия, что признание придет так быстро? Возможно, имелся бизнес-план, сроки окупаемости проекта – расскажите о своих надеждах того времени.

Джанфранко Фино: Благодаря делению винодельческих регионов и описанию терруаров, нам удалось найти интересные зоны. Кроме того, мы были сфокусированы на поиске участков со старыми лозами, потому получить выразительные вина оказалось довольно просто –

«… мы были уверены в успехе» (с) Джанфранко Фино

И, как водится в интересных фильмах, сделаем несколько «флешбэков». Вернемся в прошлое, когда молодой Джанфранко Фино решил стать виноделом.


D+: Кем был Ваш отец, как это повлияло на выбор профессии?

Д.Ф.: Мой отец был главой Министерства обороны, поэтому его работа никак не связана с моей.


D+: Кто привил Вам любовь к вину?

Д.Ф.: Моим учителем в области сельского хозяйства был известный журналист, винный и гастрономический критик – Луиджи Веронелли.


D+: Где учились, кем в детстве мечтали стать?

Д.Ф.: Я учился в энологической школе Локоротондо. Затем поступил на сельскохозяйственный факультет Университета Базиликаты (г. Потенца). Еще ребенком я ощущал тягу к виноделию. Фактически в 13 лет, больше даже ради забавы, начал ухаживать за небольшим виноградником возле отцовского дома.

D+: Как познакомились с Симоной?

Д.Ф.:  Я встретил Симону в море :). Если точнее, она пришла ко мне на курс – я был инструктором парусного спорта.


D+: В какой области вы с Симоной работали до того момента, как основали собственную винодельню? Правда ли, что профессионально занимались оливковым маслом? Что входило в Ваши обязанности?

Д.Ф.: Да, я занимался производством оливкового масла. В частности, отвечал за контроль и качество продукции по системе, разработчиком которой был Веронелли. В то время Симона уже получила высшее юридическое образование, работала адвокатом.


D+: Как подбирали винодела, какие требования выдвигались к кандидатам?

Д.Ф.: Братья Чиро и Томмасо – наши мастера винного погреба, но они не виноделы в привычном понимании. В первую очередь, я искал людей, увлеченных миром вина. Правда, Чиро посещал энологическую школу. И хотя у них не было профессионального опыта, они показали себя отличными сотрудниками, потому что четко и своевременно следовали моим указаниям.


D+: У Вас, мы знаем, маленький коллектив – как распределяются роли?

Ж.Ф.: Да, у нас мини-команда, но нам удается охватить все три составляющие винодельческого производства: виноградник, погреб и маркетинг.


D+: Как строятся отношения с дистрибуторами и байерами: к Вам сегодня напрямую обращаются фирмы-закупщики.  Планируете ли в дальнейшем поменять принцип работы – к примеру, перейти на бордоскую схему фьючерсов и негоциантов?

Ж.Ф.:  Нет, продажа наших вин построена через коммерческие сети и ряд зарубежных импортеров. Релизы равномерно распределяются по энотекам всей Италии.

Gianfranco Fino и Roberto Capobianco

D+: Но ведь уже сегодня весь урожай выкупается на стадии en primeur?

Д.Ф.:  Да, уже в течение нескольких лет мы продаем наши вина по предзаказам. И теперь знаем наперед, сколько бутылок данного винтажа будут проданы сразу после розлива.


D+: Поделитесь планами по развитию виноградников и созданию нового здания винодельни – судя по Вашим подходам, это будет нечто инновационное и яркое?

Д.Ф.: Несмотря на современный дизайн новой винодельни, мы будем на виноградниках  продолжать соблюдать строгие агрономические критерии, к примеру, радикальную обрезку, ограничение урожайности и т. д.


D+: Поговорим о Вашем решении отказаться от DOC Primitivo di Manduria и понизить статус вин до IGT. Были ли сомнения? И какие именно ограничения категории DOC стали решающими в принятии Вами решения?

Д.Ф.: На самом деле, наши корпоративные правила еще более регламентированы и строги, чем виноделие в рамках DOC Primitive di Manduria. Скажем, DOC Manduria предоставляет возможность сбора 90 центнеров ягод с гектара, но наш винтаж никогда не достигал этого уровня – не более 20 центнеров.

Таким образом, выход из DOC имел ряд веских причин,

в том числе и то, что мы всегда работали в более ограниченных условиях,

чем регулируемый формат производства DOC.

 Другими словами, мы продолжаем беречь и сохранять наше винное наследие, состоящее из старых виноградных лоз, которые традиционно культивируются на высоких стволах как деревья.


D+: Благодаря каким качествам апулийские сорта Primitivo и Negroamaro, имевшие не очень хороший имидж еще несколько лет тому назад, показались Вам привлекательнее, чем более популярные виноградные сорта в других регионах Италии?

Д.Ф.: Нашим предпочтительным и даже привилегированным выбором было автохтонное виноделие – производство из местных виноградных сортов, которые, помимо прочих особенностей, на протяжении многих лет доказали свою высокую устойчивость к глобальному потеплению, в отличие от других международных сортов (Мерло, Каберне и т. д.). Так мы можем производить уникальные вина и, в то же время, с лучшими характеристиками по органолептическому профилю.


D+: Вы пошли по сложному пути и в результате… – невероятно быстро пришли к славе! Но, наверное, это только со стороны – быстро и просто. Ведь были и неудачи, и тяжелые времена. Поделитесь, какие самые драматичные события случались на пути к успеху, что помогало преодолеть проблемы?

Д.Ф.: В самом начале, без поддержки моего близкого союзника, которым сегодня является моя жена Симона, – и не желая отклоняться от производства качественных вин, – я не имел четкого представления о том, как продвигать свои вина на международной арене. К счастью, в тяжелый момент досрочного расторжения контракта с моим дистрибьютором, Симона приняла решение оставить свою юридическую практику и последовать за мной в новом направлении. Таким образом, разрыв с дистрибутором, проблемы с ним связанные,  стали решающим моментом для маркетинга наших вин. И мы с Симоной отправились в наше невероятное винное приключение!


D+: Какие приемы биодинамики применяются на предприятии Gianfranco Fino?

Ж.Ф.: Мы косим сорняки в междурядьях, используем зеленое (сидеральное – прим. ред.) удобрение и другую органику, в частности, навоз 500P.


D+: Благодаря каким нюансам технологии удается так корректно работать с бочкой, сохранив уникальный вкус вина? Расскажите и о бочках – ведь они у вас разные и по-разному влияют на вкус.

Д.Ф.: Мы используем французский дуб для нашей линейки «крю», 50% новых и 50% бочек повторного использования. Кроме того, у нас есть специальные бочки для биодинамики от бондарни Tonnellerie Sylvain, благодаря особому тепловому этапу деревообработки которых нам удается сохранить естественную ароматику наших вин. Дерево, даже если оно новое, никогда не лукавит – при умелом обращении не испортит органолептических характеристик вина.

D+: Какую из Ваших идей при создании вина Вы назвали бы самой революционной?

Д.Ф.: Натуральная на 100% техника винификации подразумевает аэрацию, доступ кислорода (этот метод называется макро-оксигенацией) во время процесса мацерации.


D+: Есть ли экспериментальные участки на Вашем винограднике, если да, то какого рода работы ведете и какова их цель?

Д.Ф.: Мы начали с этого… В прошлом мы провели тщательную селекцию для каждого виноградного клона; каждый год мы можем предсказать потенциал каждого отдельного участка виноградника.

D+: Отличаются ли приемы по уходу за лозами, которым 50 – 90 лет, от ухода за молодыми растениями?

Д.Ф.: Наш протокол применяется однозначно как для молодых, так и для старых лоз.


D+: Сколько винограда получаете с них?

Д.Ф.: 20 центнеров винограда с гектара виноградников со старыми лозами и 40 центнеров с молодых лоз.


D+: Сажаете ли новые лозы и каких сортов? Какие вина планируете создавать?

Д.Ф.: С 2015 года мы работаем над проектом: negramaro rosè классическим методом.

D+:Как оцениваете последний винтаж: каких характеристик ожидать в будущих Es, Jo и Se, и каков объем релизов на 2019 год?

Д.Ф.: Согласно дегустаций, проведенных в январе, винтаж линеек Es и JO 2018 года предвещает винам заметное изящество и элегантность, за что мы благодарны дождливой весне и умеренному температурному режиму летом. Совершенно невозможно спрогнозировать урожай 2019 года, поскольку результат тесно связан с климатом.

D+: Поговорим о маркетинге: в каких выставках, конкурсах участвуете в 2019 году?

Д.Ф.: Наши ключевые промоушн-активности: Prowein в Дюссельдорфе, Vinitaly в Вероне и Merano Wine Festival.


D+: Открываете ли информацию о коммерческих сделках: в какую страну увозят больше всего Ваших вин?

Д.Ф.: Мы продаем вина не только на национальном уровне, но и экспортируем в другие страны  Европы и на другие континенты.


D+: Какие рынки Вас интересуют?

Д.Ф.: Самые интересные рынки для нас –  Германия и Швейцария.

D+: Какая винная линейка пользуется наибольшим спросом, как считаете, за счет чего?

Д.Ф.: Самым востребованным лейблом является вино Es, ведь Примитиво – родная лоза Италии.

D+: Устанавливаете ли лимиты на продажи вин, закладываете ли коллекцию собственных винтажей? (Признаемся, мы поучаствовали в уничтожении части ваших запасов – с одной стороны, мы очень вам благодарны за великодушие, с другой – понимаем, что, с точки зрения профессионалов, мы поступили безответственно:  молодой винодельне обязательно нужно оставлять в достаточном количестве релизы, чтобы следить за развитием и делать выводы в дальнейшем).

Д.Ф.: Ежегодно мы откладываем 10% бутылок для частной коллекции.

D+: Каково это было получить звонок с заказом вина Es 2008 для праздничного стола самой королевы Дании – Маргрете II или для саммита глав государств «Большой восьмерки»?

Д.Ф.: Эмоции были потрясающими, истинное удовлетворение происходящим.

D+: Как видите свою целевую аудиторию Gianfranco Fino: супермаркет, ХоРеКа или элитный бутик?

Д.Ф.: Нашей основной целевой аудиторией являются HoReCa и винные бутики.


D+: Как формируются цены на винтаж 2018 года, как и кто определяет, по какой цене продавать?

Д.Ф.: Обычно каждые два года мы увеличиваем стоимость на несколько евро.


D+: Вы назвали игристое в честь Симоны. Какими терминами описали бы это вино? В чем сходство с характером Симоны Натале Фино? 🙂

Д.Ф.: Симона – девушка прямолинейная, она не «подсахарит» реальность.

Другими словами, она сильная женщина, а наше игристое отражает все эти характеристики.

В вине прослеживается четко выраженная индивидуальность одновременно со сбалансированной идентификацией места происхождения.

D+: Считаете ли, что мечта жизни сбылась? Или есть новая?

Д.Ф.: Я доволен карьерой винодела и сейчас работаю над реализацией новой мечты – над строительством винодельни и нового погреба.

 


Досье D+

Примитиво – автохтонный сорт, главенствующий на юге Италии, в частности, в регионе Апулия. До недавнего времени, в том числе до успеха вин Джанфранко Фино, сорт имел низкий рейтинг и использовался для производства заурядных вин.

 

Фото: www.gianfrancofino.it, Vivi il Vino, Simona.Natale & Gianfranco Fino(FB), @vitogallo, Simona Giacobbi

Drinks+ побывал в Мандурии, в гостях у «Короля Примитиво». Нас принимали по-королевски, правда, в небольшом гараже, переделанном под винодельню. Вино увлекает людей, и люди, легко поддавшись новому, бросают свои «дипломные» профессии и меняют не только свои жизни, но и вносят кардинальные перемены в имидж региона, а иногда – в историю целой страны. Одним из таких […]

Рикардо Ф. Нуньес: «Все вина нашего зонтичного бренда соответствуют уровню качества, заданному в ДНК Vinos de La Luz»

На страницах Drinks+ вновь Рикардо Ф. Нуньес.


Несколько лет назад бизнесмен создал группу компаний Vinos de La Luz – как зонтичный бренд особого качества, объединяющий продукцию обширных виноградников и ряда виноделен, расположенных в Аргентине, Италии, Испании. А с недавних пор – еще в одной стране, которую Рикардо пока не называет, похоже, готовится сюрприз для вайнловеров. Впрочем, каждое вино от сеньора Нуньеса – подарок ценителям благородных напитков. Совсем недавно одно из аргентинских вин от Рикардо Ф. Нуньеса получило 97 баллов на конкурсе Decanter в Лондоне. Кроме того, это вино было награждено как «Лучшее вино Южной Америки» и Best in Show.

И вот редактор DRINKS+ вновь встретилась с Рикардо в Киеве, городе, который он впервые посетил более 20 лет назад. Здесь он теперь бывает достаточно часто – по делам, впрочем, не связанным с винной индустрией. И все же сам он утверждает: «Всe в моей жизни связано с вином».

 

D+: Как Вы восприняли присуждение Вашему вину 97 баллов от Decanter и других высоких международных наград?
Рикардо Ф. Нуньес: Decanter является наиболее престижным винным конкурсом мира. Дегустации в рамках конкурса проходят абсолютно вслепую, жюри знает только лишь регион происхождения вина. Бутылки герметично закрыты одинаковой упаковкой, снаружи указан лишь номер образца. Когда мы смотрим видео или фото с дегустаций, то видим, что лучшие вина – это лучшие, отобранные из нескольких тысяч иных вин.
Когда твое собственное вино получает награду такого уровня, ты сначала не можешь осознать, не реагируешь… Но спустя буквально несколько минут от оглашения результата, начинаешь думать о тех, кто создал это вино, кто собирал виноград, кто высаживал лозы. Мы все – одно целое, воплощенное в этом вине. Да, я был впечатлен. Конкурс Decanter всегда впечатляет, потому что это наиболее конкурентное состязание. Победить на нем – это как победить на мировой Олимпиаде.

 

«Всe в моей жизни связано с вином».

 

D+: Но ведь Ваши вина уже получали награды на конкурсе Decanter?
Р.Ф.Н.: Да. В 2013 году мы завоевали медаль Trophy Regional – сегодня это была бы победа в категории «Платиновая медаль». В 2016 году также нашим винам мальбек, Долина Уко, Мендоса присудили 95 баллов, впрочем, как и всегда. Но в 2019 году победа стала особенной: Decanter является наиболее известным и престижным конкурсом мира с самой взыскательной системой оценки. После присуждения бронзовых медалей – до 89 баллов, выбирают вина для номинации «Серебряная медаль» – от 90 до 93 баллов, и вот тут начинается финальное состязание, поскольку присуждаются золотые медали (до 95 баллов). Среди «золота» – и только лишь из этой категории – отбирают вина, которым присудят платиновые медали (от 96 и выше). И затем из платиновых призеров четыре генеральных директора Decanter вместе с соответствующим региональным директором выбирают методом слепой дегустации вина, которые становятся Best in Show, что означает не что иное как «Одно из лучших вин мира».
Поясню на цифрах: в конкурсе Decanter 2019 участвовало почти 17 000 вин со всего мира. Их дегустировали 280 членов жюри, среди которых было 170 Masters of Wine и Masters Sommeliers, а остальные являются известными экспертами и специалистами в винном бизнесе. Было выбрано 50 вин категории Best in Show, то есть, только 50 названы «Лучшими винами мира» из 17 000 наименований. Что касается Южной Америки, было выбрано только одно вино в данной категории: Iluminado Vinos de La Luz Malbec 2015, Single Vineyard, Paraje Altamira, Valle de Uco, Mendoza, Argentina, получившее 97 баллов.

 

D+: А как найти это вино на карте мира, расскажите о терруаре?
Р.Ф.Н.: Если мы прочитаем его название с конца, узнаем, что это вино было сделано в Аргентине, которая занимает третье место в мире по производству вина. Внутри страны – ищем Мендосу, лучший винодельческий регион Аргентины. А конкретная точка на карте – в Долине Уко (на высоте 1100 м над уровнем моря, у подножия Анд). Ну, а уже в самой Долине Уко наши лозы растут на маленьком участке элитных виноградников под названием Paraje Altamira. На одном из них и был собран виноград для этого вина.

 

Для Украины мы выделили 300 бутылок,

которые будут продаваться в порядке очередности формирования заказа.

Это наше обязательство перед нашими украинскими партнерами, которыми мы дорожим.

 

D+: Каковы особенности Iluminado Vinos de La Luz Malbec 2015?
Р.Ф.Н.: Сбор винограда производится вручную (хотя мы всегда его собираем вручную). В данном случае сбор происходил в течение одного дня – 29 марта 2015г. Затем была проведена поштучная селекция ягод: одинаковых по размеру, цвету и текстуре, словно отбирались жемчужины для ожерелья. После ферментации вино выдерживалось в барриках из французского дуба объемом 160 литров, предварительно выбранных во Франции с учетом качества древесины и степени обжига. После этого вино отдыхало в бутылках не менее 18 месяцев.
Мы изготовили только 3500 бутылок данного вина, все они пронумерованы. Еще до получения 97 баллов и статуса «Лучшее вино Южной Америки» и «Одно из лучших вин мира», это вино котировалось как особый, лимитированный релиз. Оно родилось сразу – как великое вино, вино высочайшего качества. И прошло все четыре дегустационных тура на конкурсе Decanter 2019, где вина оценивались самым требовательным из известных мне жюри.

 

Мы постараемся в полной мере воспользоваться

растущей динамикой украинского рынка.

 

D+: Лимитированный релиз означает, что в Украине приобрести это вино нереально?
Р.Ф.Н.: Вполне реально. Для Украины мы выделили 300 бутылок, которые будут продаваться в порядке очередности формирования заказа. Это наше обязательство перед нашими украинскими партнерами, которыми мы дорожим.

 

D+: Значит ли, что стоимость вина недостижимо высока?
Р.Ф.Н.: Нет. Если вино такого уровня во Франции, США и Испании может стоить в эквиваленте 30 000 грн, то наше Iluminado Vinos de La Luz Malbec 2015, получившее 97 баллов от Decanter, здесь, в Украине, будет стоить от 4 500 до 5 000 грн. Этими винами следует поделиться с почитателями нашего бренда.

 

Наше Iluminado Vinos de La Luz Malbec 2015, получившее 97 баллов от Decanter,

здесь, в Украине, будет стоить от 4 500 до 5 000 грн.

 

D+: Ваши планы на ближайшее будущее?
Р.Ф.Н.: В сентябре текущего года в Украине будет представлена вся продукция Vinos de La Luz, а это 20 позиций из трех стран производства. Помимо этого, мы примем участие в международной выставке вина и алкогольной продукции Wines&Spirits Ukraine 2019, которая во второй раз состоится в Киеве.
В прошлом году мы были в числе первых участников. Мы постараемся в полной мере воспользоваться растущей динамикой украинского рынка.
Также в сентябре на мировом рынке появятся Iluminado 2015 из Испании, из винограда сорта Темпранильо, регион Рибера-дель-Дуэро. А также Iluminado 2015 из Италии, из сорта Санджовезе, Монтальчино, Тоскана Первым урожаем для Iluminado, культового вина в линейке каждой страны, был урожай 2015 года. Мы будем ежегодно делать это вино, и в таком же ограниченном количестве. Так как мы выдержали все протоколы производства, все вина с названием Iluminado будут такого же уровня, как это вино, ставшее одним из лучших в мире, по версии Decanter 2019. Все вина нашего зонтичного бренда из Испании, Аргентины и Италии – каким бы ни было название вин – являются братьями и соответствуют уровню качества, заданному в ДНК Vinos de La Luz.

На страницах Drinks+ вновь Рикардо Ф. Нуньес. Несколько лет назад бизнесмен создал группу компаний Vinos de La Luz – как зонтичный бренд особого качества, объединяющий продукцию обширных виноградников и ряда виноделен, расположенных в Аргентине, Италии, Испании. А с недавних пор – еще в одной стране, которую Рикардо пока не называет, похоже, готовится сюрприз для вайнловеров. Впрочем, каждое […]

Юрий Лучечко: «Мне не нужен был «курс молодого бойца»

«Укрспирт» – предприятие сложное и, пожалуй, наиболее часто дебатируемое в прессе. Главред Drinks+ встретилась с главой этого государственного объединения, производящим сегодня поистине революционные изменения.


Ольга Пиневич: Юрий Михайлович, расскажите, пожалуйста, детальнее о структуре компании «Укрспирт»: кому подчинена, какие предприятия входят?

Юрий Лучечко: Государственное предприятие «Укрспирт» имеет в своей структуре 41 производственную площадку, которая сегодня может обеспечить спиртом не только внутреннего потребителя страны, но и экспортировать продукт. На сегодняшний день можем констатировать: в 2017-2018 году мы увеличили на треть свой экспортный потенциал. Что касается схемы управления, то мы находимся под руководством Министерства аграрной политики и продовольствия Украины, и, в свою очередь, нашим основным профильным руководителем в Кабинете министров Украины является Степан Кубив, ответственный за работу Министерства и все включенные в него госпредприятия.

«Укрспирт» был создан в 2010 году, объединив отдельные юридические лица, т.к. до этого структура выглядела несколько иначе. С 2010 года создано единое унитарное предприятие, что дало возможность эффективнее управлять и распределять финансовые ресурсы, в первую очередь, на обновление основных средств производства. Сейчас негативная динамика прошлого меняется на позитивную, и мы ведем активную информационную кампанию, цель которой – рассказать об этих кардинальных изменениях.

Предприятие каждый месяц генерирует приблизительно 700 млн грн акцизного налога и входит в Топ 100 налогоплательщиков страны. За прошлый год мы заплатили в бюджет около 400 млн грн, среднее количество работников – около 5 тысяч, но, к сожалению, большая часть мощностей простаивает в силу отсутствия обоснованной цены на наш спирт. В связи с этим сейчас идет процесс переориентирования на другие рынки, на смежные секторы экономики. К примеру, для простого потребителя спирт – это ассоциация с водкой, а для нас спирт – это еще и биоэтанол, парфюмы, автохимия. Если взять общее производство в мире, то пищевой спирт составляет порядка 5-10%, а 90% – это смежные секторы экономики.


О.П.: Насколько нам известно, Вы возглавили предприятие в конце 2017 года, и это был чрезвычайно непростой период жизни компании. Вам пришлось не только включиться в сложный и масштабный бизнес, но и бороться с давно сложившимися коррупционными схемами, тем самым возрождая имидж предприятия. Расскажите, пожалуйста, какие вопросы удалось решить за это время?

Ю.Л.: Все, действительно, так и было. Мы получили билет на войну☺. Но мы же пришли не с улицы, мне не нужен был «курс молодого бойца». Сначала я работал заместителем руководителя одного из заводов, затем директором, причем стал лучшим руководителем ГП. Был советником руководителя, старшим советником около 20-ти спиртовых заводов западного региона.

К слову, обращаю внимание на территориальную особенность: большая часть наших предприятий сосредоточена в двух областях – Львовской и Тернопольской. Первая наша задача была – не дать предприятию «лечь», потому что на нас лежит огромная социальная нагрузка – 5 тысяч рабочих мест. А в 2017 году мы имели предприятие в стадии банкротства.

В нашем подчинении сейчас 41 завод, а, представьте себе, когда мы пришли на предприятие, здесь не было даже системы электронного бухучета. Все бухгалтеры заполняли какие-то таблички и отправляли их в центральный офис. На сегодня мы полностью перевели бухгалтерию на электронные сервисы, системы украинского производства. Я не говорю, что мы нашли какую-то панацею и уже все вопросы решены. Нет! Мы только начали ими заниматься. Но предприятие в то время просто тонуло, из него выводились денежные средства, множество коррупционных схем, было открыто 135 криминальных дел, 1.4 млрд гривен штрафных санкций. От нас требовалось запустить бесповоротные процессы, которые смогли бы вывести предприятие на совсем другой уровень.

Первым шагом, конечно же, стали волевые решения. Например, в числе постоянных претензий к предприятию звучало то, что основные составляющие себестоимости спирта закупаются по высоким ценам. Сейчас мы, одни из первых в стране, делаем прозрачные закупки газа через энергетическую биржу. До этого работали через посредников, а сейчас, за счет перехода на прямые сделки, мы экономим 300-400 гривен на тысяче кубометров, закупая на бирже у компаний, которые добывают этот газ сами на территории Украины. Кроме того, нам удалось перейти на систему госзакупок ProZorro. Признаюсь, это было непросто. Из года в год на предприятии существовали группы влияния, но эти времена миновали. На данный момент мы удвоили сумму внутренних инвестиций, которые вложили в ремонт предприятий – в 2018 это составило около 100 млн гривен.


О.П.: Хотелось бы узнать немного о Вас лично – какое образование, что из приобретенных ранее навыков пригодилось на таком ответственном посту? И как, учитывая Вашу молодость, справляетесь – всегда ли прислушиваются к Вашим распоряжениям сотрудники?

Ю.Л.: Да, действительно, я – один из самых молодых управленцев в истории предприятия. На самом деле, – в моей работе просто необходимо иметь силу воли, чтобы принимать кардинальные решения.

Мое первое высшее образование – Львовская государственная финансовая академия, я окончил ее с отличием.

Второе образование – юридическое. Сейчас работаем над кандидатской диссертацией, тема – «Cтимулирование инвестиционной деятельности в сфере переработки сельскохозяйственного сырья». Это один из тех примеров, когда диссертация приближена к реалиям.

Мой ментор – главный редактор журнала «Экономист» – во всем помогает: мы обсуждаем тренды, ищем оптимальные решения для исследования, а все цифры я беру, анализируя наше предприятие. Защищаться буду в Луцком техническом университете.

Что касается вопроса о сотрудниках, то я всегда использую одно золотое правило: «Не мешай умным людям работать». Важно уважать человеческий потенциал. Конечно, были люди, с которыми мы попрощались, передав их дела в специальные инстанции, пусть там разбираются.

Мы фундаментально меняем компанию.

Работаем на всех фронтах.


О.П.: Можете вкратце поделиться стратегическим планом, который позволит задействовать все активы и вывести из простоя те предприятия, которые до сих пор не работают?

Ю.Л.: Да, стратегия разработана. На самом деле, когда мы только готовили этот документ, я уже видел подготовку, – и медийного поля в том числе, к приватизации предприятия. Как показала практика, не нужно сразу рубить с плеча, мы уже имеем негативный опыт с потерей сахарной отрасли. Отрасль, которая генерировала миллионы гривен, была продана «за 1 гривну» и теперь заводы вырезаны на металлолом.

Что касается ГП «Укрспирт», у нас всегда была четкая позиция, нравилась она кому-то или нет, но мы всегда считали, что с приватизацией спешить не стоит. Есть опыт многих развитых стран, где существует усиленный контроль за подакцизной продукцией и государство, имея этот контроль, может спокойно работать и на хорошем активе зарабатывать деньги. Что касается нашей работы, – мы всегда открыты для журналистов и готовы объяснить все аспекты.

Вот простой пример – бутылка водки. Никто не понимает, сколько в ее стоимости именно спирта. Все думают, что это спирт и его цена, а в бутылке водки, которая стоит сейчас по индикативу 89,90 грн, самого спирта на 7 гривен. А все остальное – это акциз 25,20 грн за литр и составляющие стоимости компаний, которые этот продукт продают. Раньше была государственная монополия на производство водки, а теперь мы отдали этот бизнес в частные компании, и какую выгоду от этого получили?

Все ТОП компании сейчас перерегистрированы в оффшоры и государство от этого производства плюсов не имеет. Так что приватизация для нас – не панацея. Нам нужны инвестиции, а мы работаем сейчас по технологиям послевоенным. Например, китайцы наше зерно и кукурузу раскладывают на 17 позиций, а мы с этого имеем только крахмал и белок для комбикормов. Они выкупают у нас, перерабатывают и затем нам же и продают. Я об этом говорил уже много раз, сколько можно тормозить собственное развитие? Продавать свое зерно с нулевой добавочной стоимостью – нонсенс.

Государство должно максимально получить выгоду от перерабатывающей отрасли.

Инвесторы пока не готовы вкладывать в отрасль.

Почему? Отсутствовал закон про диверсификацию акцизного налога: что на пищевой спирт был акциз 1260 грн, что на спирт, из которого производятся парфюмы, – акциз 1260 грн. То есть, ставка акциза была унифицирована, и мы год бились над изменениями в налоговый кодекс. И вот с июля месяца они уже вступают в силу. Весь спирт, который идет на технические нужды, – производство парфюмов, омывателей и пр., будет иметь ставку акциза 0. И это именно те фундаментальные вещи, которые позволят инвестировать.

Далее – экспортные квоты на вывоз зерновых, чтобы бизнес развивался и на территории Украины. Еще очень важно наладить правильную работу Юридического управления предприятия, благодаря им совсем недавно штрафные санкции по прошлым делам снижены почти в 200 раз.


О.П.: Какие продукты производятся под маркой «Укрспирт» и из какого сырья?

Ю.Л.: Основной наш продукт – это пищевой спирт, он составляет 95% производства. Всю водочную продукцию, которую вы видите сейчас на полках или другой крепкий алкоголь отечественного производства, – все с добавлением нашего спирта. Мировые бренды сделали имя на нашем спирте, добавили немного маркетинга и работают.

Наш высококачественный спирт очень востребован

Однако из-за изношенности заводов мы не можем запросить конкурентную цену на международных рынках. Что касается продукции, то мы сейчас производим пищевой спирт, технический спирт и восстановили производство государственной водки. Что сейчас отвечает за качество, – это наши ГОСТы, еще с советских времен. И это часть прошлого, которая имеет позитивное влияние.


О.П.: Кстати, в чем конкретно преимущество такого регулирования?

Ю.Л.: Конечно, – в установлении планки качества. И подтверждает это то, что в десятке лучших водочных заводов мира есть украинские компании, которые используют наш спирт. Мы гордимся, что стали производить спирт «пшеничная слеза», что подвинуло наших главных конкурентов. Если производителю водки премиум класса качество приоритетнее цены, то он приходит и покупает именно этот спирт. Мы сейчас стали работать с Азербайджаном, где помнят наш украинский продукт.

Другая проблема – это маркетинг. Как государственное предприятие, мы очень медленно реагируем на рынок, нам сложно объяснить вышестоящим организациям, что нужно заплатить сетям, чтобы туда попасть.


О.П.: Можете назвать ТОП предприятий, которые используют ваш продукт?

Ю.Л.: УГК, «Хортица», «Немиров», компания НГК, львовские предприятие «Гетьман» и «Атлантис».


О.П.: Могли бы привести примеры: где была отменена госмонополия и к каким результатам это привело?

Ю.Л.: Возьмем Канаду. Там импортёр, по сути, на себя не импортирует. Весь товар поступает на государственный фискальный склад. А для того, чтобы много не завозилось, действует принцип мотивации: полгода аренда склада по одной цене, после полугода, если товар не поехал в магазины, цена начинает расти. Когда ты договорился с сетями, есть трехсторонний договор.

Сеть платит государственному складу за товар и затем, когда оплачены все налоги, импортеру отдается прибыль. А есть провинции, где и магазины исключительно государственные. На самом деле, обычного потребителя не интересует, как построена система. Важно, как все соблюдают закон и оплачивают налоги. Форма может быть разной. Это не в моей компетенции решать, какая будет модель, но, как по мне, идеальная – это государственное и частное партнерство.

Государство должно определить эффективную модель приватизации, исходя из потребностей рынка и перспективы использования не задействованных мощностей. Там уже есть площадка, земля, люди, там можно построить другие производства. Сегодня отрасль недооценена и даже если эти заводы продать, то выйдет около 134 млн грн, а это не даст государству нужного эффекта. После модернизации, реформы управления и очистки от долгов предприятие может стоить 2,5 – 3 млрд грн. Обязательно должна быть учтена и социальная составляющая приватизации таких неработающих производств.


О.П.: Назовите страны, где уже присутствует ваш продукт и те рынки сбыта, которые стоят в приоритете.

Ю.Л.: Это те страны, где есть зона свободной торговли. С точки зрения ценообразования, мы почти на проходной в Европу. Тут важна правильная хозяйственная деятельность, работа над уменьшением себестоимости, переход на альтернативные виды топлива. Есть у меня большая надежда на работу с Китаем, там готовы вкладывать денежные средства.


О.П.: Какую маркетинговую стратегию применяете? И по каким каналам, на Ваш взгляд, есть смысл распространять информацию для привлечения инвесторов, по каким налаживать сбыт конечной продукции.

Ю.Л.: Чтобы максимально получить выгоду, нужно дойти до конечного потребителя. К примеру, не просто продавать биоэтанол, а довести эту продажу до заправок. А это, оказывается, для наших топливников огромная проблема. Нужно производить не только качественный спирт, но и конечную продукцию под брендом «Укрспирт».

Применение спирта безгранично,

и маркетинг должен быть адаптивным

О.П.: Открытые Вами фирменные магазины проработали уже определенное время – есть ли аналитика, насколько удачен проект? Какие продукты в них предлагаются?

Ю.Л.: Мы возобновили производство государственной водки, до этого небольшие партии производил только Житомирский ЛВЗ для Государственного управления делами. Что касается нас, то мы понимаем, что заход в сети стоит больших денег. Мы пошли путем открытия небольших алкомаркетов и для нас это имиджевый проект. Там потребитель может купить качественный продукт, гарантированный государством. Сейчас в наших алкомаркетах есть продукты от партнеров, в магазине всего около 600 наименований. И мы гарантируем, что в наших маркетах за каждую бутылку алкоголя оплачен налог и проверено качество. Идем поступательно, как по весеннему льду. Наша цель – сформировать сеть розничных магазинов по всей Украине.


О.П.: Что можете сказать о торговых марках, принадлежащих предприятию?

Ю.Л.: Мы сейчас имеем несколько торговых марок. И пошли двумя путями. Первый – это ниша премиум алкоголя, и это экспортный вариант. И второй – алкоголь группы, ориентированной на среднего потребителя. На нашем сайте можно купить водку «Старожитня» по цене индикатива. «Украинский дух» – есть и такая линейка премиум класса. Конечно, тяжело конкурировать с компаниями, где маркетинговый план 10 млн долларов.


О.П.: Какие еще задачи на перспективу ставит перед собой глава «Укрспирта»?

Ю.Л.: Еще мы начали процесс маркировки нашей продукции уникальным QR кодом. Также готовим законодательные изменения, которые дают возможность продавать в магазинах питьевой спирт, мы готовы его произвести и поставить на полки. Вся эта продукция, повторю, будет маркирована. С помощью кода вы сможете узнать где, в котором часу и на какой смене был произведен продукт. Это усилит контроль над производством водочной продукции.

Еще один важный вопрос – это электронная акцизная марка, и это следующее, на чем будем акцентироваться. К сожалению, пока в этом вопросе наши производители довольно инертны. Но я – боец с опытом, справимся.

 

«Укрспирт» – предприятие сложное и, пожалуй, наиболее часто дебатируемое в прессе. Главред Drinks+ встретилась с главой этого государственного объединения, производящим сегодня поистине революционные изменения. Ольга Пиневич: Юрий Михайлович, расскажите, пожалуйста, детальнее о структуре компании «Укрспирт»: кому подчинена, какие предприятия входят? Юрий Лучечко: Государственное предприятие «Укрспирт» имеет в своей структуре 41 производственную площадку, которая сегодня может […]

Андреас Ларссон: «Я стремился чувствовать себя Мистером «Совершенство»

Лучший сомелье мира Андреас Ларссон (Andreas Larsson, 2007 год), винный эксперт, на видео-тестинг к которому виноделы мира выстраиваются в очередь, гуру пейринга и трендсеттер для нескольких поколений сомелье дал  эксклюзивное интервью  Drinks+.


Drinks+: Андреас, как нам известно, Ваш путь к вину не был прямым: в 16 лет Вы поступили в школу кулинарного мастерства. Но, в то же время, всерьез увлекались джазом. Что повлияло на окончательный выбор?

Андреас Ларссон: Аргументы были земными. Если ты умеешь готовить, то всегда можешь найти работу шеф-повара (как это случилось со мной), но зарабатывать музыканту значительно сложнее 🙂 .


D+: Вспомните свой первый глоток вина. Какое именно вино Вы попробовали впервые?

А.Л.: Мой первый опыт с алкоголем – глоток примитивного полусладкого вина в компании друзей с вполне понятной целью :). Но когда я увлекся гастрономией, то первым делом купил базовое бордо, о котором прочитал в кулинарной книге. А вот первый wow-эффект от вина и правильного пейринга я ощутил, вероятнее всего, когда попробовал неклассифицированный Пойяк.


D+: Во время Вашего путешествия по Франции в 1996 году вина Бургундии и Роны вдохновили Вас настолько, что Вы решили посвятить себя винному миру.  Как этот перелом – осознание нового пути – случился?

А.Л.: Это не произошло за одну ночь. Я продолжал работу на кухне еще в течение нескольких лет. Хотя уже ощущал зарождающуюся одержимость вином, поэтому хотел научиться всему, что с ним связано. А из того французского тура до сих пор хорошо помню невероятный опыт дегустации виноматериала прямо из бочки с самим Марселем Гигалем.


D+: Вы учились в Стокгольмской ресторанной академии, а затем получили должность в Vinkllaren Grappe – клубе-энотеке в Стокгольме. Легко ли было устроиться на это место, с какими трудностями столкнулись?

А.Л.: Мне предложили эту работу, и это был чудесный опыт. Но не легкий: приходилось поднимать много ящиков с бутылками в течение каждой ночной смены. Так как Vinkllaren Grappe является частным клубом, то в основном клиенты заказывали лучшее. Таким образом, каждую ночь я получал потрясающую возможность дегустировать легендарные вина, которые мало кому из молодых сомелье удается попробовать.


D+: С 2001 по 2007 год профессиональный рост – от «Лучшего сомелье Швеции» до титула «Лучшего сомелье мира». Существует ли определенная иерархия: чтобы стать лучшим в пирамиде «регион-страна-континент-мир», можно ли перепрыгивать через ступеньки?

Андреас Ларссон:

Однозначно о ступеньках сказать не могу – вся жизнь – это лестница вверх

Но, безусловно, получение мирового признания – самая сложная задача, но я бы вспомнил и не менее трудные состязания на чемпионатах континентов, и Европа среди них (еще Азия и Америка), как по мне, самое сложное.


D+: Вспомните триумфальный для Вас конкурс «Сомелье мира» 2007 года. В какой момент Вы поняли, что Вам нет равных? Как изменилась жизнь после – Вы начали получать статусные приглашения, какие?

А.Л.: Что касается финала, я был действительно хорошо подготовлен. Не только с точки зрения знаний, но и ментально и физически. Моя первая попытка 2004 года была неудачной и тому была причина: соревнование состоялось всего спустя 4 месяца после выигранного мной чемпионата Европы. Сказалась нехватка времени на отдых, восстановление и новую подготовку. А также наложились рабочие моменты – то был период слишком интенсивной концентрации событий.

“А вот когда я решился на второй шанс, то стремился устранить все риски, стресс, чтобы чувствовать себя на все 100%, этаким Mr.Perfect, Мистером «Совершенство»!”

Вспоминая финал, когда оглашали номера претендентов на титул (возле меня стояли три сильнейших финалиста Gerard Basset, Paolo Basso, Eric Zwiebel), я никогда не чувствовал себя более спокойным и собранным – благодаря моей подготовке и настрою. Я знал, что сделал все что мог, без ошибок, в спокойном состоянии и даже не утратив чувство юмора – был собой, и в то же время смог пройти все этапы в срок, угадать 12 из 12 ароматов в дегустационной части конкурса.

Изменилась ли моя жизнь?

Конечно.

Первые годы были довольно напряженными, так как я получал приглашения отовсюду: путешествовать, пробовать и проводить различные мероприятия по всему миру. Я всегда много ездил по винодельческим регионам, но после чемпионата мира я открыл новые места, в частности, Азию, и с тех пор неоднократно возвращался в Японию, Китай и Корею. Я их обожаю.

Что касается работы, то все равно нужно много трудиться и так планировать жизнь, чтобы зарабатывать и чувствовать себя стабильно, финансово устойчиво.

D+: Вы работаете в ресторане PM&Vänner Hotel в Векшё на позиции шеф-сомелье уже 13 лет: в чем состоят ваши ключевые обязанности и чем привлекает именно это место?

А.Л.: На самом деле, я постепенно отхожу от дел в ресторане – 5 лет назад я возложил основные обязанности на моего преемника, отличного парня Рубена Санса Рамиро. Так я отступил от повседневного бремени, но все еще чувствую большую привязанность к этому месту. Я продолжаю  консультировать, подбирать вина для различных ивентов и дегустаций.


D+: Вы практикуете принцип вин побокально: мы слышали, что в PM &Vänner можно насладиться самыми премиальными образцами, в частности, бокалом Chateau D’Yquem. Вряд ли в мире найдется много таких заведений – является ли это риском для ресторана?

А.Л.: Все просто. Если гости хотят насладиться винными сокровищами по разумной цене, они их приобретают! Я всегда старался сочетать в винах качество по соотношению с достойной ценой. Не приемлю работу с винной картой по завышенной стоимости. Сегодня, когда существует Coravin, вам не нужно беспокоиться о том, что эти три бокала D’Yquem останутся непроданными или испортятся.


D+: Задумывались ли над открытием таких форматов: винный бар, винный бутик или образовательные школа?

А.Л.: Нет, я никогда не был предпринимателем. Я всегда отдавал предпочтение независимости и свободе. Я неплохо зарабатываю на жизнь, будучи винным консультантом. При этом без обязательств, связанных с персоналом, материальной ответственности и т. д. Тем не менее, если появится такая возможность, я все же хотел бы открыть что-то в Стокгольме с моим братом, кстати, отличным поваром.


D+: Имеет ли возрастные ограничения профессия сомелье (как это бывает, например, в модельном бизнесе) или возраст и опыт – это дополнительное достоинство?

А.Л.: В этом бизнесе нет никаких возрастных барьеров. Я бы сказал, что молодым людям не хватает опыта, который они компенсируют энергией и желанием работать долгие часы.

Вам не нужно быть абсолютным экспертом по каждому региону, чтобы составить хороший пейринг и подавать достойные вина. Однако время идет, мы повышаем знания и потенциал, становимся профи в различных областях. Ресурс моих знаний значительно вырос, куда больший, чем был 10 лет назад, при этом я могу подзабыть о некоторых менее интересных для меня вещах, которые я учил ранее для соревнований. Я сегодня действительно не забочусь о знаниях, связанных с селекцией корневого побега, ферментами или названиями всех румынских аппелласьонов.


D+: Каким видите свое будущее?

А.Л.: Я живу сегодняшним днем, при этом чувствую себя хорошо, без прессинга и обязательств выполнить проект с «вчерашним» дедлайном.


D+: Как возникла идея знаменитых комментированных видео-дегустаций, попасть на которые стремятся самые статусные винодельни мира? По какому принципу все строится, расскажите, пожалуйста, подробнее – как подаются заявки, вина ставятся в график, происходит предпремьерный тестинг и пр.

А.Л.: Это была идея моего бизнес партнера – я бы никогда не решился снять себя на видео😊. Но, очевидно, в тот момент возникла волна спроса – был необходим новый формат коммуникаций. И вместо стикерования золотой этикетки на бутылку вина мы решили, что образцы с лучшим рейтингом могут быть прокомментированы и показаны на видео.

Что касается заявок и графика, а также условий – эти вопросы желающие могут задать Энтони (ac@syrahmedias.com): он мгновенно спланирует и среагирует, благодаря ему я могу сосредоточиться исключительно на дегустациях, а не на логистических или коммерческих аспектах работы.

 

D+: Случается ли, что отказываете заказчику в дегустации из-за недостаточно высокого качества вина?

А.Л.: Да, я не комментирую вина, которые набрали менее 85 баллов. А с такими оценками, как 86-88, вина могут быть очень неплохими; например, Côtes du Rhône за 5 евро: с шармом и характером, в рустикальном стиле.


D+: Изменились ли Ваши вкусы за последние 10 лет? Какое вино предпочитаете сами?

А.Л.: Если я загляну в свой погреб, то подавляющее большинство коллекции по-прежнему составляют краеугольные камни Шампани, немецкого рислинга, Австрии, Бургундии, Бордо, Роны, а затем Пьемонта, Тосканы и Испании. Тем не менее, я всегда открыт к новому: пробую в винных барах и ресторанах, приобретаю новинки в энотеках, но для выдержки – всегда классика, которой придерживаюсь.


D+: Вы часто комментируете как вина Нового света: Чили, Аргентина, США, так и Старого: Греция, Италия, Германия, Австрия…  Лично вы определились со своим рейтингом «Топ-3 фаворитов»: страна/регион/винтаж, производители?

А.Л.: Опять же, я думаю, что профессиональный дегустатор должен быть в равной степени способен оценить оригинальную классику от Cornas наряду с глянцевой Napa Cab, фанковые оранжевые вина или 30-летнее Barolo.


D+: Что Вы могли бы сказать об изменениях, в том числе вкусовых, происходящих с винами Греции – сегодня многие утверждают, что греческое вино переживает ренессанс. Какие еще страны, на Ваш взгляд, в ближайшие годы поднимутся в рейтингах спроса?

А.Л.: Мне стыдно признаться, но я не был в Греции уже 10 лет. Хотя если меня кто-то пригласит в тур по греческим терруарам, я отвечу согласием!

Несмотря на это, мной было продегустировано немало греческих вин за последнее время – образцы, действительно, стали более утонченными, свежими и натуральными; безусловно, благодаря силе автохтонов и древним традициям в сочетании с современными технологиями мы наблюдаем новый импульс в греческом виноделии и винном «ландшафте»! Аналогичная ситуация происходит в Центральной и Восточной Европе, в том числе в районе «винной колыбели» – в области Черного моря.


D+: Как Вы относитесь к крепкому алкоголю – назовите, пожалуйста, напитки, которые лично употребляете. В какие-то годы в моде была текила, абсент, в другой период лидировали водки. Могли бы сделать прогноз, какой крепкий алкоголь станет лидером в картах модных баров в ближайшее время.

А.Л.: Сейчас джин процветает, прямо настоящий бум. Я даже создаю свой собственный бленд с талантливым Саймоном Томпсоном, финишный этап изготовления которого – в бочках из-под сотерна. Я никогда не считал себя фанатом коктейлей или крепкого спиртного, кроме G&T. Но я всегда был любителем коньяков, арманьяков и японского виски. Повторю, мне нравится открывать и пробовать все неизведанное.


D+: Говорят, вино – это не только терруар, аромат и вкус, здесь вступает понятие «винного аффекта»: совокупность атмосферы, настроения и окружения. Как оградить себя от влияния посторонних факторов, чтобы оценить исключительно вино? Как готовитесь к тестингу?

Андреас Ларссон:

“Всегда дегустируйте в идентичных условиях:

в одной и той же среде,

используя одинаковый бокал,

не меняя температуру вин, ведь она влияет на многое”.

Если у меня запланирована винная сессия, утром я немного тренируюсь физически, пью кофе, но не завтракаю, ну, или это очень легкий прием пищи. Обычно я заканчиваю дегустацию до обеда, ведь невозможно делать работу хорошо, если к обеду ты уже уставший.


D+: По Вашему мнению, честная дегустация всегда ли должна быть вслепую? Чем Вас привлекают такие тестинги? Вы до сих пор испытываете челлендж, когда готовитесь к таким дегустациям?

А.Л.: В первую очередь, необходимо оставаться честным с самим собой: я знаю, насколько может повлиять на мнение имя производителя. Я не утверждаю, что слепая дегустация – это единственное решение, но для меня оно лучшее. Однако, чтобы продегустировать лучшие мировые вина, (как, например, недавно попавшаяся мне бутылка Bordeaux 2016), вам, скорее всего, для этого придется посетить шато. Что само собой подразумевает уведомление о бренде.


D+: В рамках сотрудничества с Asian Airlines, Вы, с двумя другими специалистами, каждые два года дегустируя вслепую около 300 образцов,  разрабатывали винную карту для пассажиров первого-, и бизнес классов. Какая задача была поставлена? Какие вина Вы искали?

А.Л.: С начала этого года я более не являюсь частью данного проекта. Буду очень рад новым предложениям от авиакомпаний по сотрудничеству в формате винного консалтинга. Сам часто путешествуя, знаю, насколько важно хорошо питаться, и что пить на высоте 30 тысяч футов.

Дегустации всегда проводились вслепую, и главная цель состояла в том, чтобы найти вина, доставляющие пассажирам удовольствие. Выдержанные винтажи, образцы с высокой кислотностью, или вина с грубыми или шероховатыми танинами не пригодны для авиа-меню.


D+: Вас ангажируют не только в роли знаменитого сомелье & влиятельного винного критика, но и как лектора и спикера. Какого рода образовательные проекты Вас привлекают, какие темы и аудитории интересны?

А.Л.: Мне нравится общение со всеми: как с опытными виноловерами во время вертикалей Шеваль-Блана, так и с начинающими почитателями дегустаций – по базовой винной азбуке.

Я провожу довольно много кулинарных мастер-классов с моим братом–шеф-поваром. Мы обучаем персонал ресторанов основам тейстинга, распознаванию вкусов, сочетаний, а также приготовлению блюд под различные винные стили – это очень эффективно! Также есть опыт дегустации разных продуктов: от горчицы до минеральной воды, сакэ и виски.


D+: Как часто путешествуете в течение года и с какой целью? Назовите самые интересные поездки по винным дорогам. Если такое возможно для человека с Вашим опытом – случались ли неожиданные открытия, расскажите о винах и терруарах, которые оказались способны Вас потрясти.

А.Л.: Я путешествую больше, чем нахожусь дома, – это больше 200 дней в году. Самыми захватывающими всегда считал впечатления от увиденных впервые мест, новых вин и, прежде всего, знакомств – с авторами этих вин, и культурой, которая непосредственно с ними связана.

Я посетил большинство винодельческих регионов мира, но до сих пор не был в Новой Зеландии или на Мадейре – они, безусловно, находятся в моем списке “top”, хотя всегда найдется небольшая деревня или территория наименования, где можно обнаружить захватывающие вина. Сегодня на юге Швеции 40 коммерческих виноделен, но я там даже никогда не был…


D+: Поделитесь прогнозами винных трендов: какие типы вин и стили будут предпочтительны, оттенки, вкусы, бочка, выдержка и пр.

А.Л.: Всегда трудно предсказать, ведь публика чаще обсуждает свежие вина, нежели «дуб». Но думаю, что смелый и яркий стиль всегда найдет свое место. Лично мне нравится разнообразие винного мира, и в соотношении еды также; иногда я выбираю сашими или свежие устрицы с легким, свежим и имеющим низкий уровень алкоголя рислингом, а иногда этот бархатный, но мощный 15-градусный Napa Cab, идеально гармонирующий с тушеным бычьим хвостом.


D+: О чем мечтает успешный, состоявшийся, известный во всем мире человек – Андреас Ларссон?

А.Л.: Продолжать есть, пить, дегустировать, быть счастливым и здоровым.

Блиц-опрос от Drinks+:

D+: Штопор – главное оружие сомелье. Какую марку предпочитаете?

А.Л.: Laguiole (на самом деле, автором линейки штопоров с рогами шведского оленя был я  – ваш Андреас Ларссон).

D+: Бокал-фаворит…

А.Л .: Riedel

D+: Настольная книга сомелье – это…?

А.Л.: Я не думаю, что существует та единственная истинная книга. Мой дорогой друг Jean Vincent Ridon, француз из Южной Африки, в процессе написания обширного винного путеводителя, включающего все элементы сервиса и представляющего все винные стили и другие напитки. Я с нетерпением жду готового варианта, чтобы прочитать, ведь несколько глав были написаны при моем участии.

D+: Сегодня достаточно легко найти достойное вино до 10 $. Согласны ли Вы с этим мнением?

А.Л.: Действительно, некоторые рынки повышают цену на вино безосновательно, но во Франции, например, вы можете найти отличные вина в этом ценовом диапазоне.

D+: Присущи ли профессии сомелье скандалы, интриги, расследования?

А.Л.: Не больше, чем в любом другом бизнесе – всегда найдется несколько парней, чрезмерно привязанных к алкоголю; некоторые способны украсть бутылки хороших образцов из ресторана, а другие даже подделывают вина. Случаи с недобросовестными подделками  мы можем наблюдать все чаще в последнее время. Однако я стараюсь быть на позитиве и считаю, что подавляющее большинство из нас – милые, трудолюбивые и честные люди.

D+: Вы приверженец классики: красное вино к мясу, а белое – к сырам, рыбе или десертам? Или за авангардные неожиданные пейринги? Назовите две-три любимые пары для примера.

А.Л.: Я всегда считал, что в фудпейринге более сложны сочетания с белыми винами. Мне нравится, например, шведский гравлакс с кисло-сладким горчичным соусом вместе с бокалом Riesling Kabinett из Мозеля. Я люблю свежую Мансанилью и суши с морским ежом. С красными винами дела обстоят проще, ведь не нужно быть гением, чтобы подобрать полнотелое красное к своему жареному антрекоту😊

D+: Работа сомелье – нагрузка для здоровья. Если согласны, то как поддерживаете форму  (режим дня – во сколько подьем, во сколько сон, диета, спорт и пр.) :)?

А.Л.: Мы в постоянной зоне риска, потому что едим и пьем слишком многоJ. Сомелье, безусловно, необходимы тренировки: как для мозга, так и для тела. Свой идеальный день я всегда начинаю в тренажерном зале или занимаюсь бегом/силовым ворк-аутом, но, откровенно говоря, делать это при таком напряженном графике не всегда возможно.

 

 Фото: Andreas Larsson, Mackmyra, Bläck & Co, arkitektbolaget.se

 

Лучший сомелье мира Андреас Ларссон (Andreas Larsson, 2007 год), винный эксперт, на видео-тестинг к которому виноделы мира выстраиваются в очередь, гуру пейринга и трендсеттер для нескольких поколений сомелье дал  эксклюзивное интервью  Drinks+. Drinks+: Андреас, как нам известно, Ваш путь к вину не был прямым: в 16 лет Вы поступили в школу кулинарного мастерства. Но, в […]

X
Украина